Исчезающие люди. Стыд и внешний облик. Бенджамин Килборн

про него забудут или что на него сядут. Ее страх уменьшения повлек за собой тревогу, связанную с осознанием величины ее потребности во мне, а также тревогу из-за того, что она не могла сохранить собственный размер во время моего отсутствия, чувствуя себя буквально приниженной[44]. В этом случае, следовательно, физические различия в размерах дали простор для фантазийных переживаний (например, незначительности), которые заняли важное место в переносе. Она ожидала, что я помогу ей отогнать прочь эти переживания, так как для нее «быть мужчиной» ассоциировалось с «быть сильным», а «быть женщиной» – с «быть беспомощной». Она хотела, чтобы у нее была возможность довериться моей силе, не чувствуя себя беспомощной. Короче говоря, опыт Сюзен в отношениях со мной, связанный с ее физическим размером, нес на себе отпечаток фантазий о ее собственной женственности и моей мужественности, а также то, что это значило для нее в рамках понятий защиты и автономии, господства и подчинения, силы и беспомощности, уязвимости и гнева[45].

      «Малость» и миниатюризация в литературе

      Обсуждение символизма размеров было бы неполным без небольшого рассуждения о теме «малости» в английской литературе. Конечно, Свифта всегда привлекала тема малых размеров, наиболее точно выраженная в этих бессмертных строках[46]^:

      Натуралистами открыты У паразитов паразиты,

      И произвел переполох

      Тот факт, что блохи есть у блох.

      И обнаружил микроскоп,

      Что на клопе бывает клоп,

      Питающийся паразитом,

      На нем – другой, ad infinitum[47].

      Чарльз Диккенс[48] характеризовал миссис Чиррап как «карманный вариант наилучшего спутника для молодого человека – маленькая женщина в очень затруднительных обстоятельствах с удивительным количеством добродетелей и полезных качеств, сосредоточенных в чрезвычайно маленьком объеме»[49]. В «Нашем общем друге» мисс Пичер это «маленькая подушечка для булавок, маленькая домохозяйка, умелица, маленький справочник мер и весов и маленькая женщина – все в одном»[50]. Здесь подразумевается связь между маленьким размером и удобством, так что маленькая женщина (Малышка Доррит) может быть более совершенной по сравнению с более крупной женщиной. Считается также, что крошечный размер рукописей Бронте (настолько крошечных, что они требуют увеличительного стекла) под стать размеру их игрушечных солдатиков. Было выдвинуто предположение[51], что для сестер Бронте маленький размер был компромиссным образованием, которое, предоставляя им право величия автора, в то же самое время позволяло избегать критических взглядов их отца. Он не мог смотреть с пренебрежением на то, чего не мог разглядеть.

44

Долгие годы, когда она тщетно искала значимых других, которые бы убедили ее, что она для них важна, она словно чувствовала, как сжимается, – эта тема постоянно повторялась в переносе в ходе анализа.

45

Различие между нами в размере использовалось в фантазии этой пациенткой для подтверждения страхов того, что быть женщиной значит подчиняться мужчине самым унизительным и оскорбительным образом. Негативный смысл, который она приписывала своей малорослости, – еще одно напоминание о значимости того наблюдения Фрейда, что Эго – это, прежде всего, телесное Эго, и что телесное Эго переживается на основе того, каким человек себя ощущает.

46

Цит. по: Armstrong (1990, p. 415).

47

Пер. С. Я. Маршака. Собрание сочинений в восьми томах. Т. 3. М.: Художественная литература, 1969.

48

Мое обсуждение «малости» у Диккенса основывается на работе Армстронга «Gender and Miniaturization: Games of Littleness in Nineteenth Century Fiction» English Studies in Canada, 16(4), 1990. Эта статья посвящена миниатюризации при представлении женщин.

49

Sketches of Young Couples (Dickens, 1840).

50

Our Mutual Friend (Dickens, p. 268), цит. по: Armstrong (p. 406).

51

См. Shorter (p. 66), цит. по: Armstrong (1990, p. 406).

Лат. – расширение.