Невеста Темного Дракона. Ольга Пашнина

часов общения с Ладоном я чувствовала себя разбитой, уставшей и очень хотела спать. Но прежде нужно было поухаживать за птенцом.

      Вдруг вся комната наполнилась тихим, но внушающим ужас смехом Ладона. Я вздрогнула и больно ушиблась мизинцем об косяк.

      – Ты – глупая девочка, – сказал Ладон. – От меня не спрячешься за ширмой.

      – Ну, знаешь… – выдохнула я. – Психопат! Под кроватью от тебя, что ли, скрываться?

      И, гордо задрав нос, направилась в спальню.

      – Давай, хороший мой. – Ларан успел уснуть и просыпаться ради купания не желал. – Ну, дракоша, просыпайся. Надо помыться, надо чуть-чуть погреться. Давай-давай!

      Возмущенно что-то лопоча, он все-таки открыл глазки. Жалко было до безумия. Каково это, жить в полной темноте? Надеюсь, я этого не узнаю никогда.

      – Прости, малыш, но придется тебе помыться в моей воде. Зато она горячая, тебе полезно. Вот так.

      Он отчаянно цеплялся за краешек ванны, хотя воды там было не так уж и много, я часть испарила, чтобы птенец не захлебнулся.

      – Ну, не бойся, это водичка, сейчас мы тебя помоем. Смотри, какая приятная.

      Он успоколся, перестал дрожать и жался к моей руке, пытаясь сунуть мордочку мне в ладошку. Осторожными массирующими движениями я начала его мыть.

      – Бедный мой, натерпелся. Сейчас отдохнем с тобой. А потом вырастешь большим и сильным драконом, будешь сильнее Ладона!

      По ванной пронесся какой-то неопределенный звук, полный сомнения, но я решила игнорировать Ладона и промолчала.

      – Давай, тоже будешь дыней пахнуть. – Я капнула немного масла в воду. – Ну вот, умница, не боишься больше. Нет-нет, воду не пей, я тебе чистой принесу, там где-то графин стоял.

      Подошел Рыс, с любопытством заглянул в ванну, где плескался птенец.

      – Тоже купаться хочешь? – улыбнулась я.

      И рассмеялась, когда кот стрелой метнулся в комнату. Да, в этом Рыс от своих более мелких сородичей не отличался. Мыться он не любил. Впрочем, потом, когда я отнесла Ларана в комнату, мне удалось загнать кота в ванную, пригрозив, что иначе спать он будет на полу. А спать-то Рыс любил со мной, на мягкой постельке. И хоть отец его гонял за это, не упускал возможности улечься где-нибудь рядом.

      Так мы и разместились. Птенец, укутанный в полотенце на одном краю кровати, Рыс – на другом, и посередине я.

      – Ну, чего ты мурчишь? – Рыс положил голову мне на живот и дернул ушами. – Не бойся, мы обязательно что-нибудь придумаем. Все будет хорошо. Прорвемся, Рыс, прорвемся, пушистый. Спи давай.

      Я еще долго не могла уснуть. Думала, смотрит ли Ладон, корчила рожи и умилялась спящему птенчику, который выглядел таким невинным и милым… Что ж, ему хотя бы дадут улететь. Вот только как он проживет без помощи людей, будучи слепым? Нет, погибать здесь нельзя.

      – Ничего у тебя не выйдет, Ладон, – пробормотала я и зевнула. – Не с той связался.

      А потом провалилась в сон, пригревшись рядом с пушистым Рысом.

      «Небо здесь было кроваво-красным. И всюду, куда падал взор, была пустота.