Кто сказал, что в мафии только мальчики? 5. Елена Роговая

шустрее. Одна нога здесь, другая там и обратно.

      – Не переживай. Притащу за шкирдон, если понадобится.

         Отец улыбнулся и я выскочил из дома. Чуть ли не бегом помчался за малым. Он младше меня на пять лет и сколько себя помню, всегда звал его малым. Его это жутко бесило всегда, особенно, когда стал старше, а меня наоборот ещё больше прикалывало. Жутко по нему соскучился. Так и хочется крепко его обнять, а потом как всегда дать подзатыльник. Всегда старался оберегать его и защищать. Он любил с детства находить себе приключения на задницу. Сначала делает, потом думает. И я всегда старался ему помочь разрулить всё. Я же, всё-таки, старший брат. Люблю его всё равно, даже несмотря на то, что он бестолковый и он это прекрасно знает.

        Я подошёл к площадке. Она отлично освещалась фонарями. Здесь была компании ребят и девушек и я сразу его узнал и нахмурился. У него в руках была бутылка и он пил из горла. Пиво, наверное. Вижу, что он не совсем трезв. Распоясался совсем пока меня не было. Он обнимал девушку, смеясь с другими ребятами, но когда я увидел лицо этой девушки, которая улыбалась моему брату, а потом поцеловала его, я ощутил шок. Моё сердце, будто разорвали сейчас на две части и это сделали два моих любимых человека. Брат и Алёна. Разорвали и бросили без сожаления, изрядно потоптавшись ногами. Я подошёл ближе, но встал, куда не попадал свет. Стоял несколько минут и смотрел на то, как меня унижают сейчас. Почему мне никто не сказал? Почему не позвонили и не рассказали? А Алёна. До последнего писала мне, даже не удосужилась сообщить, а ведь знала, что день на день появлюсь. Но в принципе чего я ожидал? Знал же в душе, что не дождётся. Но она так отчаянно клялась горящими и мокрыми от слез глазами, что я поверил. Поверил и ошибся. Сам виноват. Но почему именно с моим братом?

       Я никак не мог осознать и поверить в предательство брата. Мой малой, мой брат, которого я люблю всей душой, просто взял и предал меня. Я усмехнулся, посмотрев ещё раз, как они целуются. Развернулся и, почти убитым насмерть зверем, побрёл домой. Я шёл медленно, прокручивая не один раз картинки увиденного, потихоньку понимая, что это всё же реальность, а не привиделось. Разрастающаяся боль в груди не давала здраво мыслить. Я не буду драться из-за неё с братом. Это будет на их совести. Теперь пусть живут с этим. Но отношение к ним сейчас резко поменялось у меня и я не уверен, что теперь всё будет как прежде.

        Я с хмурым лицом зашёл в дом и меня встретила мать.

      – Саша. Почему один?

      – Я его не нашёл. Наверное, ушли уже куда-то. Не сообразил телефон взять.

      – Всё хорошо? Ты хорошо себя чувствуешь? Лицо бледное. Болит что-то?

        Болит! Болит разорванное сердце и будет болеть пока две половинки не воссоединяться, но шрам всё равно останется.

      – Нет. Всё хорошо. – улыбнулся я. – Пойду на крыльце посижу.

      – Хорошо.

        Я вышел и присел на ступеньку. Ко мне подошёл отец.

      – Сынок, давай пока мать не видит.

         Он поставил бутылку, две рюмки и закуску. Я опрокинул полную рюмку и во рту всё обожгло.

      – Закусывай, а то с непривычки быстро опьянеешь.

        А мне этого и надо. Надо залить предательство водкой, чтобы она затуманила разум и всё вылетело