Катрин. Александр Райн

часть того, в чем тебе предстоит разобраться.

      «Потрясающе», – Катрин начала водить рукой по оконной раме в поисках ручки.

      – Не-а, ничего не выйдет, дорогуша, это окно по-прежнему ведет в твой родной Мухосранск.

      – Но я же вижу пейзаж за окном – там явно не мой город! – не поверив, Катрин все-таки повернула ручку, и в комнату тотчас ворвался запах родной улицы.

      Она выглянула в окно и увидела, что находится на третьем этаже своего дома, от стен которого кусками отваливается штукатурка. Катрин закрыла окно, и за ним снова появилась сказочная белая страна. Она еще некоторое время любовалась чудесным видом, как завороженная, а затем повернулась к Вере и серьезно спросила:

      – Это ведь все не взаправду, так? Ты разыгрываешь меня, издеваешься?

      – Поверь, у меня есть дела поважнее, чем пытаться «развести» малолетнюю соседку.

      Аргумент звучал убедительно. К тому же сотворить подобного масштаба декорации только ради Катрин было бы самым дурацким занятием за всю историю приколов.

      – Тогда зачем я здесь? – сурово спросила девочка, не видя смысла во всем этом представлении.

      – Будешь моей помощницей.

      – Что?!

      – Я повторять не стану – ты все слышала и поняла.

      Катрин испугано замотала головой.

      – Нет-нет-нет, – повторяла она, растерянно стреляя двумя здоровыми глазами по огромной комнате.

      Вера встала с дивана. Подойдя к шкафу, она достала оттуда легкое прозрачное платье и накинула его на себя, затем переместилась к камину и, сорвав один из высушенных цветков, кинула его в пламя. Комната наполнилась ярко-синим светом, словно кто-то включил специальный прожектор для дискотеки. Девушка поманила Катрин пальцем. Та сжала зубы, словно тиски, и снова замотала головой.

      – Да что ты как маленькая, иди сюда, я тебя не укушу, – закатила глаза Вера.

      Катрин сглотнула сухой ком и на ватных ногах шагнула в сторону камина. Когда она оказалась совсем близко, Вера взглядом указала на огонь, и Катрин настороженно заглянула в камин. Там, в языках синего пламени, Катрин увидела себя, но… лицо лишь отдаленно напоминало ее собственное – то есть то лицо, что девочка получила при рождении. В огне была его улучшенная версия, словно доработанная рукой пластического хирурга: идеально ровные пропорции носа и скул, аккуратный маленький нос, а не тот «клюв», который девочка унаследовала от отца. Глаза у ее двойника были большие, красивой миндалевидной формы, а взгляд утратил бешеный огонек подросткового бунтарства и невежества – он стал мудрее и увереннее, словно Катрин прожила целую жизнь. От прыщей, угрей и прочей гадости не осталось даже мельчайших рубцов. Кожа выглядела здоровой и подтянутой, нет, не так – она выглядела идеально.

      Щеки настоящей Катрин тронула краска смущения, когда она опустила взгляд на те аппетитные женские формы, которыми обзавелось ее отражение. Все это явно не походило на естественное взросление тела. Ведь Катрин от природы была достаточно худой. Она прекрасно понимала, что для обладания подобным размером груди