Ницшеанские размышления. Очерки по философии маргинальности. Вячеслав Фаритов

утверждение низшего, животного начала самого по себе. Указания на метафизическую природу разврата дает Н. А. Бердяев: «Разврат есть соблазн небытия, уклон к небытию. Стихия сладострастия – огненная стихия. Но когда сладострастие переходит в разврат, огненная стихия потухает, страсть переходит в ледяной холод».[29] Подход к разврату как к явлению метафизического порядка укоренен в традициях русской религиозной философии и в святоотеческом наследии. Однако в XX столетии эта традиция фактически была предана забвению в связи с монополизацией исследования сексуальных феноменов психоанализом и постструктурализмом. Последователи Фрейда и Лакана выработали антиметафизический дискурс о сексе и сексуальных извращениях. Мы предлагаем осуществить попытку возобновления метафизической и религиозной трактовки маргинальных феноменов половой сферы человека.

1. Экспозиция проблемы: разврат как трансгрессивный способ бытия

      Кризис метафизики, заявивший о себе со второй половины XIX столетия, приводит к высвобождению и автономизации различного рода маргинальных феноменов существования человека. Низшие, пограничные сферы бытия, такие как пьянство и разврат, начинают перемещаться с периферии культурного пространства в его центр. Эстетизация разврата осуществляется в творчестве поэтов-декадентов: Ш. Бодлер, П. Верлен, А. Рембо, О. Уайльд, Ф. Сологуб, В. Брюсов, А. Блок. Ко второй половине-исходу XX столетия тенденции элитарной культуры проникают в массовое искусство. Половая распущенность и сексуальные извращения становятся излюбленной тематикой рок-культуры.[30]

      Тем не менее, разврат не перестает быть маргинальным, трансгрессивным по существу феноменом. Трансгрессия возможна только там, где есть границы, в тех условиях, где границы ощущаются в качестве границ. Отсутствие границ означает невозможность трансгрессии как нарушения этих самых границ. Трансгрессия имеет некий эффект обратного действия: она служит одним из наиболее действенных способов указания на то, что границы есть, что они обладают не только этическим и юридическим, но и онтологическим статусом. Такой способ обнаружения значимости границ является одновременно и наиболее драматическим. У Ф. М. Достоевского в «Бесах» в не вошедшей в окончательную редакцию романа главе «У Тихона» совращенная и доведенная Ставрогиным до самоубийства десятилетняя девочка говорит: «Я Бога убила». Достигая пределов нравственного падения, переступая пределы, человек уничтожает божественную инстанцию, эти пределы полагающую. Он совершает абсолютную трансгрессию, от которой гибнет как Бог, так и он сам.

      В Житии преподобной Марии Египетской представлена экспозиция разврата в качестве этапа жизненного пути, завершившегося покаянием и святостью: «Я, святой отец, родилась в Египте, но будучи двенадцати лет от роду, когда были живы еще мои родители, я отвергла их любовь и отправилась в Александрию. Как я потеряла свою девическую чистоту и стала неудержимо, ненасытно предаваться любодеянию, – об этом без стыда я не могу даже помыслить, не только пространно рассказывать;

29

Бердяев Н. А. Русская идея. Миросозерцание Достоевского ⁄ Н. А. Бердяев. – М.: Издательство «Э», 2016. – С. 141.

30

Фаритов В. Т. Этика нигилизма: жажда небытия // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия «Философия. Филология». – 2018. – № 1 (23). -С. 21–34.