Няня с большой дороги. Мария Геррер

на аристократа. Нос с горбинкой. Даже фамилия подходящая. Только, очевидно, его предки были крепостными у какого-то князя. Так что он точно не голубых кровей. Почти наверняка. Но замашки у него господские. А сегодня я его обломала!

      Станиславу Игоревичу нет и сорока, а он руководит солидной фирмой. В деловой хватке ему не откажешь. В беспринципности тоже.

      Надутый самоуверенный негодяй! Хотя… Надо отдать Князеву должное. Только он попытался спасти меня. Больше никто не кинулся мне на выручку. А он так самоотверженно пытался помочь. Очень смело, хотя и безрассудно.

      Сердце снова замерло, а потом забилось быстрее. Чем Станислав Князев так зацепил меня?

      Положа руку на сердце, надо признать – нас могло завалить обломками стены. Все могло закончиться очень печально, если не трагически. Но Князев не побоялся, прикрыл меня. А я вцепилась в него как в спасательный круг. Было очень страшно.

      Есть в Князеве что-то привлекательное, какой-то внутренний магнетизм. Что заставляет меня снова и снова вспоминать о нем.

      Жаль, что мы стоим по разные стороны баррикады. А могли бы объединить наши усилия. Я могла бы объяснить ему, за что мы сражаемся, что история города важна и для нас, и для наших потомков. Но что-то мне подсказывает, он не из тех, кто готов слушать.

      Я и оглянуться не успела, как мы подъехали к дому.

      – Настя, еще раз спасибо, – широко улыбнулся мне Иванов. – Ты сегодня отлично проявила себя.

      – Сделала все, что от меня зависело, – улыбнулась я в ответ, выходя из машины.

      Двор дома, где я снимала квартиру, был такой же безликий, как и сам дом. Обычная пятиэтажка с разномастно остекленными балконами и прыщами-кондиционерами на фасаде. Серая, тоскливая. Во дворе старые высокие тополя. Они торчат посреди асфальта, которым закатали весь двор.

      Автомобиль завкафедры обдал меня выхлопными газами и скрылся за углом дома. Перед подъездом, как всегда, сидели бабушки.

      – Батюшки, где ж ты так извалялась в грязи, Настя? – всплеснула руками одна из них.

      – На стройке, – ответила я.

      – А что, переодеться нельзя было в рабочую одежду? – поддела другая.

      – Некогда было.

      – Вот она, молодежь! Ничего не бережет! Ни о чем не думает! Куда мы катимся? – затарахтели бабушки.

      Объяснять старушкам, что я только что сберегла для города памятник архитектуры – бесполезно. Они этого не поймут. Я же платье испортила! И выгляжу как пугало.

      Долго рылась в сумке в поисках ключей. Они всегда прячутся от меня в самый неподходящий момент. Так и не нашла их и позвонила в домофон.

      – Кто? – прохрипел в динамик сердитый голос.

      – Открой, Ник, это я.

      – А где ключи?

      – Найти не могу.

      – Вечно все теряешь, – излил на меня свое недовольство Никита.

      Я услышала, как он еще что-то недовольно пробурчал. Домофон пикнул, и я открыла дверь.

      Поднялась на третий этаж. Хотелось скорее под душ, смыть с себя противную пыль.

      – Ты