Моя дорогая попаданка. Марго Генер

А еще туфли. Настоящие туфли эпохи Просвещения. Их Женя могла отличить с одного взгляда потому, что они выглядели несуразно из-за того, что делались одинаковыми на обе ноги.

      Они выглядели очень натурально.

      Нервно сглотнув, Женя, наконец подняла голову и, оглядевшись, замерла. По спине прокатилась холодная змейка, а внутри зашевелилось что-то очень нехорошее и тревожное.

      По улице ходят люди. И люди эти наряжены так, словно сбежали из театра – мужчины в камзолах и кюлотах, женщины в пышных платьях на фижмах. Коляски, запряженные лошадьми…

      Все это можно было бы списать на очередной фестиваль. Но здесь было то, что не укрылось от цепкого взгляда специалиста по древностям.

      Древность.

      Здесь присутствовала древность, без единого намека на современность. Пустое небо без проводов, лавки с продуктами… И Женя точно видела – они настоящие. И вот этот булочник возле окна, который зазывает покупателей, тоже настоящий. Она знает это. Она же специалист.

      Картинка перед глазами поплыла. Чтобы не упасть Женя оперлась плечом на стену дома, дыхание участилось, сердце застучало так, словно собирается сбежать из грудной клетки.

      Она с силой сжала пальцы и пробормотала:

      – Бред какой-то…

      Рядом хриплый мужской голос спросил:

      – Сколько?

      Подняв ошалелый взгляд на мужчину, который тоже в камзоле, кюлотах, да к тому же с посеревшим париком, Женя невнятно отозвалась:

      – Чего?

      – Сколько за час? – повторил мужчина, явно недовольный, что надо повторять дважды.

      Сознание плыло. Все еще плохо соображая, Женя покачала головой и спросила:

      – Где я?

      Мужчина поморщился и брезгливо отшагнул.

      – Не в себе… – бросил он. – Его величество дает вам слишком много свободы.

      – Где я? – повторила Женя, чувствуя, как во рут пересыхает. – Какой сейчас год?

      – Как интересно, – вскинув брови, сказал мужчина. – Это новые игры куртизанок? Мило. Нужно написать об этом господину Аруэ. Хочешь, буду твоим покровителем? Таким как ты не помешает. Личико премиленькое. Платить не буду, но комнату дам.

      Женя подняла на него одуревшие глаза и смогла выдохнуть:

      – Пошел вон!

      Мужчина вздрогнул, явно не ожидая такой грубости, и заспешил дальше, нервно оглядываясь.

      Женя таращила глаза, как выброшенная на берег. В груди все сперло, мир пульсировал и терял привычные очертания. Ощущение реальности размазалось, как манная каша по тарелке. Камзолы, ливреи, кюлоты… Реалистичность. Свербящая, реалистичность. Лилибет, аутентичная комната, странный акцент… Этот мужчина сказал – господину Аруэ… Настоящее имя Вольтера…

      – Мамочки… – выдохнула Женя и схватилась за голову. – Этого не может быть… Не может…

      Она не верила в подобное. Даже в работе поверья и легенды воспринимала, как суеверный бред. Но с ней произошло то, чего не может быть. Вольтер… Как она оказалась в одном времени с Вольтером…

      Мир снова качнулся, звуки расплылись,