Гавань. Максим Шмырев

они поднялись вверх. Истребители были уничтожены почти сразу, немногие торпедоносцы вышли на боевой курс:

      «Бросай, бросай, ради всего святого, Ньёрд…», – закипел и остыл крик в наушниках.

      Его торпеда попала в нос линкора, взрыв высоко подкинул башню. По самолётам стреляли из всего что может стрелять: арбалетные стрелы летели вместе с трассирующими пулями пулемётов и осколками шрапнели.

      Стрела рассекла щёку, кровь стекала и размазывалась по кабине…

      Ньёрд активировал защитную систему: в разные стороны разлетелись красные шарики-сторожи. Между транспортными учреждениями Южной Станции, находившимися недалеко друг от друга, действовала канатная дорога, но она была отключена на зиму: оранжевая кабинка покачивалась возле опоры. Ньёрд решил пойти напрямик через лес – пост Патруля располагался в поле, в трёх километрах от аэродрома. Лес был сумеречным, шумели тяжёлые ветви, напоминающие корни огромных растений, которые проросли сверху – из низкого серого неба. Он вышел на опушку и увидел впереди здание Патруля. Открытая дверь скрипела на ветру. Ньёрду вспомнилось, как он стоял, опираясь на крыло сбитого самолета, а в небе летели огненные, фиолетово-оранжевые драконы, которые выпускали длинные языки пламени; разбитое крыло скрипело, и он понимал, что надо спрятаться, потому что скоро на охоту выйдут болотные огоньки, но вокруг были топи. Он так ясно увидел это, что насторожился и снял карабин с предохранителя. И услышал выстрел.

      …Ньёрд заметил Фрейю, которая стояла у мотоцикла на дороге и напряжённо смотрела на него: она закусила губу и чуть заметно кивнула головой в сторону здания. Он понял, что девушка под прицелом, а дальше – чёрное пятно на дороге – чьё-то тело. В дверном проёме Ньёрд увидел фигуру и выстрелил по ней, Фрейя упала на землю, он выстрелил ещё несколько раз: пули с сухим треском пробивали стену. Из окна высунулся ствол, раздался выстрел, а потом ещё и ещё один со стороны леса – это открыл огонь подоспевший Хёд. Зазвенело разбитое стекло.

      – Фрейя, ты как?! – крикнул Ньёрд. – В порядке!

      – Похоже, мы их уложили… – Ньёрд осторожно пошёл в сторону здания, рядом с ним Хёд.

      И вдруг они увидели плывущие по воздуху разноцветные пузыри.

      …Ньёрд стоял у крыла самолёта. Вокруг кружили болотные огоньки, сливались в мягкое разноцветное зарево, затягивали в кошмары. К нему протянулась тень от искривлённого дерева с шипами, обхватила его и стала поднимать всё выше, к небу, где кружили драконы. А где-то неподалёку гудел колокольный звон (Ньёрд слышал его глухо, как сквозь воду), и Хёд бился внутри колокола, подобно заблудившейся бабочке. «Смерть, – подумал Ньёрд, – она близко». Но вдруг кошмар расплылся и исчез – только сухая трава, низкие облака. Ньёрд и Хёд лежали за джипом у поста. Фрейя и Скирнир были рядом.

      – В атаке принимали участие люди, – прошелестел Скирнир, – и кто-то ещё прятался за углом. Он погрузил вас в грёзы, ваши кошмары, способные остановить сердце, но я успел вам помочь…

      – Я чинила мотоцикл, –