Гавань. Максим Шмырев

кусты, деревья, водокачку… и Башню, словно проросшую сквозь неё, увидел Эйр, закат, солнце, облака. И вдруг гроб распался.

      Он стоял на вершине – не водокачки, нет, огромной башни. Внизу шумели золотые листья. Над башней трепетали знамёна, а в небе расцветала красная звезда. У одного из флагов, с атакующим леопардом, стояла Эйр. Она улыбнулась ему. Хёд хотел броситься к ней, но тут понял, что стоит одной ногой на зубце башни, а другой балансирует над пропастью. Он попытался сохранить равновесие, но не удержался и рухнул вниз. Пролетел сквозь листья, пробил тонкий хрусткий лёд, окунулся в холодный поток под ним и очнулся – на заднем сиденье джипа, едущего по дороге.

      – С возращением. Форсетти протянул ему фляжку.

      Хельг сидел за рулём, Форсетти рядом с ним. Впереди были видны два мотоцикла.

      – Привет. – Хельг обернулся и снова сосредоточился на дороге.

      Кукушка выскочила из часов и прокуковала три раза. – Время сиесты! – Форсетти рассмеялся. Хёд сделал глоток, потом ещё один, и ещё.

      – Что произошло? Сколько прошло времени? Где мы?

      – По порядку. Когда мы подоспели к бензоколонке, Ньёрд яростно отстреливался от кого-то. Он сказал, что карлик заключил тебя в стеклянный шарик, а на него напустил змей. Змей мы не увидели, только продырявленные шланги у заправки. Ты попал в ментальную ловушку, я слышал про такие. Ты попал туда, потому что сам хотел там оказаться: это главное условие… С Ньёрдом, видимо, имело место гипнотическое воздействие, на него шарика не нашлось, – Форсетти усмехнулся, – его шарик едет рядом с ним по дороге… – А что дальше?

      – Карлик сбежал. Нырнул в какую-то нору, они мастера на это дело. Да и карлик ли это был?.. Форсетти вдохнул дым из трубки и продолжал.

      – Мы не дождались Скирнира. А оставаться там уже не могли. Написали ему записку, так мол и так, двигайся за нами – они, эти обитатели снов, здорово умеют срезать дорогу… Я оставил ему свой байк, да и в джипе мне удобнее!.. Выехали примерно сутки назад, был один привал, больше никуда не совались. Когда ты попал в шарик – как студент Ансельм в колбу – читал этот старый роман? – я засунул шарик в карман, а потом положил на сиденье. Он катался туда-сюда, и вдруг полыхнул, лопнул и появился ты. Неожиданно. Мы чуть не слетели с дороги. – В общем, тебе повезло. Да и всем нам. Хотя…

      Форсетти усмехнулся.

      – Друг мой Хёд… Сейчас я выгляжу довольно забавно, этакий престарелый живчик, но в своё время я был одним из лучших егерей в Чёрных лесах, полковником Чёрных егерей. Я принимал участие в Диких охотах, когда несёшься быстрее северного ветра, не разбирая дороги и путаешь день с ночью. Я видел, как колдуньи варят цветы папоротника на огне ущербной луны. В далях Пустошей я охотился на тварей, почти недоступных воображению, а в составе войск графа Де Лагарди сражался в Сумеречной Зоне… Я вот это к чему…

      Форсетти выбил трубку в окно, полетели искры. Хельг недовольно поморщился.

      – А я к тому, что эти нападения напоминают мне загон дикого зверя. Когда кто-то гонит его к определённому месту, до времени не спуская курок.