Сердце Демидина. Александр Велин

дурашки? – спросил человек. – Вы рады меня видеть.

      Они счастливо засмеялись. Конечно, они были рады его видеть.

      – Ни о чём не думайте, – сказал человек.

      Их мысли исчезли, и в сознании осталась белая, как тундра, пустота.

      – За мной, – поманил их человек, отходя к дому. Они заторопились за ним, опасаясь потерять его из виду.

      Константин Сергеевич уходил к подъезду. Двое семенили следом, не отрывая от него глаз. Они ни разу не споткнулись. Демидин отметил про себя, что часть их сознания продолжала функционировать вполне независимо от гипноза. Психика человека настолько сложна, размышлял он, поднимаясь по лестнице (он старался не упускать возможности поупражняться), что полностью, до глубины подавить его свободу, видимо, невозможно.

      Полёт в темноте

      Демидин толкнул дверь в Петькину квартиру и, не снимая плаща, прошёл в комнату. Пара уличных хулиганов шли за ним, как утята за своей мамой. Разговоры в комнате прекратились. Петька, Василий, Лель и Вова Понятых удивлённо хлопали глазами.

      Демидин обернулся к загипнотизированной паре:

      – Ложитесь на пол. Лицом вниз, ногами к дивану, головами к окну.

      Те бухнулись на ковёр.

      – Как вы это сделали, Константин Сергеевич? – восхитился Василий.

      – Обычный гипноз, – небрежно сказал Демидин.

      Петька подошёл к лежащим.

      – У, быдло, – сказал он.

      – Это они к тебе цеплялись? – спросил Василий.

      – Да, – злобно сказал Петька.

      Вид у него был такой, как будто он их хотел пнуть.

      Демидин посмотрел на Вову.

      – Ну здравствуй, Владимир.

      – Здравствуйте… Константин Сергеевич, – пробормотал Вова, смущаясь.

      – То, что здесь произойдёт, останется между нами, договорились? – спросил Демидин.

      Что было делать Вовке? Его раздирало между верностью старшему лейтенанту Конькову и КГБ и нарождающейся преданностью Константину Сергеевичу. Сказать «нет» не мог. Сказать «да» – значило обмануть Демидина, поскольку обо всем увиденном он будет обязан доложить Конькову. Демидин наблюдал за его душевными муками с сочувственной улыбкой.

      – Договорились, – промямлил Вовка.

      У него было муторно на душе от своего двуличия. Кроме того, у него опять появилось чувство, что Демидин знает больше, чем кажется.

      – Вот и славно, – сказал Демидин, – садитесь, мальчики, в позицию номер четыре. Вокруг этих, – он указал на двоих, лежащих параллельно друг другу. – Они будут дифракторами. Вова, ты в центре. Будешь фокусом психооптической системы.

      Он поставил стул между головами неподвижно лежащих на полу парней. К их ногам Василий и Петька придвинули ещё три стула. Демидин усадил Вовку на свой стул лицом к окну. Василий, Лель и Петька уселись позади. Демидин встал между лежащими дифракторами прямо за Вовкой и положил ему руки на голову.

      Получилось нечто отдалённо напоминающее