Молли Мун покоряет мир. Джорджия Бинг

забрала наши паспорта у портье?

      Молли кивнула и налила себе чай. Потом вытащила из-под стула полотняную сумку и нащупала внутри мешочек, где хранила ценные вещи. Она бросила мешочек на стол и расстегнула на нем молнию.

      – Вот твой, вот мой. – Молли достала два паспорта и принялась сравнивать фотографии. – Ох, ну и вид у тебя! Просто пугало!

      Микки покорно кивнул.

      Затем она вытащила из мешочка большую золотую монету. На одной ее стороне была выпуклая музыкальная нота, а по краю шла гравировка. Девочка сделала глоток чая и взяла монету в руки. Раньше монета принадлежала ужасной, жестокой женщине, с которой, к сожалению, близнецам пришлось встретиться. Хорошо, что больше они ее не увидят. Но забыть ее Молли уже не сможет.

      Женщину звали мисс Ханро. Она отличалась невероятной тягой к прекрасному и коллекционировала все, начиная от великих произведений живописи до замечательной мебели и ценных инструментов. Эта монета была одной из ее любимых вещиц, и мисс Ханро всюду возила ее с собой. Как раз перед своим исчезновением злодейка уронила монету, а Молли подобрала. Девочка повертела ее в руке. Монета была тяжелой, из чистого золота.

      – Обожаю эту штучку… – сказала Молли. – Интересно, что такого притягательного в золоте?

      Девочка попыталась повертеть монету в пальцах, как это делала мисс Ханро.

      – Просто оно дает чувство благополучия и защищенности, – пробормотал Микки, набив рот яичницей. – Ты можешь расплавить кусочек этой монеты и купить еду. Хотя, с другой стороны, золото волшебная штука. Думаю, даже если бы существовали золотые горы и золота было так много, что им крыли бы крыши, все равно оно бы завораживало людей. Это магия.

      – Я ее ни за что не расплавлю, – произнесла Молли, проводя пальцем по рельефной кромке монеты. – Она совершенно необыкновенная. Из-за нее я себя чувствую такой… такой могущественной.

      Микки засмеялся.

      – Да нет же, правда! – настаивала Молли, поглаживая выпуклую ноту на монете. – Неудивительно, что Ханро всегда носила ее с собой.

      Тут в комнате зазвонил телефон. Молли аккуратно убрала монету в мешочек, прошла в помещение, сняла трубку и плюхнулась на диван. Почему-то она рассердилась на звонок. А услышав голос Рокки, пришла в еще большее раздражение.

      – О, привет, привет. Значит, ты звонишь сообщить мне, когда мистер и миссис Вы-Бы-Лучше-Сделали-То-Или-Это хотят, чтобы мы приехали домой?

      Рокки что-то кричал в трубку.

      – Ну а я не могу быть вежливой, потому как на самом деле дико злюсь. Я хочу сказать, что нам вовсе не надо домой. Я не хочу брать уроки у какой-нибудь глупой училки. Вот ты замечал, что, когда говорят о школе, употребляют те же выражения, что о тюрьме – «срок обучения» или «срок наказания»?

      На другом конце провода Рокки опять попытался что-то возразить.

      – Нет, если они мои биологические родители, то это вовсе не означает, что они могут управлять мной, как какой-нибудь игрушкой с дистанционным управлением. И с чего это мне раньше так