Волки Одина. Александр Мазин

с цифрой пять.

      – Ты кретин? – поинтересовалась Алёна у Кости. – Налезть на боевую тройку с лидером второго уровня?

      – А чё? – пожал плечами Ёрш. – Нормально размялись. Это ж Свобода. Всё понарошку. Если бы твой мальчик не схватился за нож… Какого, ваще, хрена ты за железо схватился, фехт? На виселицу захотел?

      – Я защищался, – буркнул Санёк. И признался честно: – Само получилось.

      – И он его достал! – Люба подарила Саньку восхищенный взгляд. – Еще не сыграл по-настоящему, а уже пометил второго! Можно я тебя поцелую, Саша?

      И поцеловала. Игнорируя ненавидящий взгляд Алёны.

      – Зови меня Любкой! – заявила она. – Гуляем, мальчики! Пустим на ветер денежки Гильдии!

      – Да будет праздник! – охотно поддержал Костя Ёрш. – Нах это пиво! Водка с шампанским – вот наш напиток! И я знаю, где его взять!

      Нажрались они знатно. Но когда Санек пришел в себя, то был трезв как стеклышко и в отличной форме. Ни малейших признаков похмелья.

      – Не люблю – спьяну, – Любка бросила на прикроватный столик уже знакомый тюбик с регенератом. – Хочу чувствовать всё-всё-всё. Всё видеть, да! А как я смотрюсь?

      – Замечательно! – признал Санёк.

      Распущенные волосы, в которые превратилась Любина коса, закрывали ее, сидевшую на постели в позе примерной японской девушки, до коленок. Только острые грудки выглядывали между прядей, как любопытствующие зверьки.

      А еще у нее была очень чистая и очень белая кожа. Как мелованная бумага.

      – Ну так чего же ты ждешь? – Любка вдруг опрокинулась на спину, выгнулась луком, разводя согнутые колени, выворачиваясь так, что спрятанная секунду назад рыженькая «киска» вскрылась, как хищная влажная устрица.

      Санёк был трезв. Но была как раз та ситуация, когда голова работает превосходно, но уже ничего не решает.

      Последняя здравая мысль была – о ноже. Если он в куче одежды на полу, то быстро достать его, если что, будет ой как непросто…

      – Химера… – проговорил Санёк. – Может, ты скажешь, что в этом особенного?

      – Мастер, который обучал меня сталку, сказал, – Любка поудобнее устроилась на руке Санька, – что химеры высших уровней могут прыгать из Игры в Игру без всяких врат. Потому что они сами и есть врата. Они и внутри, и между. Но для моего рассудка это – вещь в себе.

      – Что?

      – Непознаваемо. Зато, – она перевернулась и положила ладошку на Санькину грудь, – я поняла другое: рядом с тобой я сама становлюсь другой. Это чарует.

      Санёк погладил ее по ягодице, сдвинул руку ниже…

      – Я не об этом, – Любка двинула бедрами, выскользнув из-под ладони. – С этим всё хорошо, не беспокойся. Я о другом. Мир меняется. Только что я была человеком, и вдруг – в капсуле скафандра техно. Ты знаешь, что это?

      – Пробовал демоверсию.

      – А я даже поиграла разок. Мы все, кто из других зон, это попробовали. Запретный плод…

      – И как?

      – Их не зря зовут людоедами, Саня, тех, кто подсел на техномир. Алёна, имей в виду, не такая. Не понимаю, как она сумела получить