Почему хорошие люди совершают плохие поступки. Понимание темных сторон нашей души. Джеймс Холлис

начале прошлого века вышла в свет книга Фрейда, которую он озаглавил «Психопатология повседневной жизни». Чтобы увидеть психопатологию, утверждал он, незачем отправляться в дом умалишенных – она откроется в наших повседневных занятиях. Фрейдовский анализ вполне житейских ситуаций открывал силу бессознательного, присутствие смешанных программ и объективное вмешательство динамических сил субъективных конфликтов в ежедневное поведение. Все те образы, идеи или комплексы, которые предоставлены самим себе в нашей бессознательной жизни, проявятся как Тень в нашем сознательном мире, часто во вред нам или окружающим.

      Человек способен воспринимать даже самые слабые воздействия и обладает чрезвычайно высокой адаптивностью. Именно поэтому выжил наш биологический вид – не потому, что мы венец творения или что некое божество отдало нам пальму первенства перед другими своим творениями. Считать так – не что иное, как высокомерие! Мы здесь, потому что приспособились лучше, чем все другие формы жизни[37]. И все же, как ни парадоксально, в этой же адаптивной способности кроется источник многих наших страданий и отчуждения от природы.

      Буквально сегодня я разговаривал с одним человеком, насущная проблема которого – депрессия. Последние годы он все пустил на самотек и в деловой, в и личной жизни, что подчас приводило к самым нежелательным последствиям – и для него самого, и для его отношений с женой. В подобном случае задача номер один – это, конечно же, определить, в чем причина депрессии, является ли она биологически обусловленной или интрапсихической. Исключив первую, мы сосредоточились на последней причине.

      Примечания

      1

      Его египетское имя было Тот. Считается, что он был изобретателем письма и, подобно Прометею в греческом мифе, посредником, доставляющим тайные знания, тайные силы от богов людям.

      2

      В этой книге я пишу слово Тень с большой буквы, для того чтобы подчеркнуть ее относительную автономность, ее глубинную инаковость при всем том, что она остается глубокой частью нас самих.

      3

      Любопытно, что этот аргумент на двадцать три столетия предвосхищает аргумент Иммануила Канта, стремившегося отыскать основу нравственного поведения, не опирающуюся на страх божественного воздаяния, чисто рациональную почву для «правильного поведения». Он ввел такое понятие, как «категорический императив»,

37

Можно не сомневаться, что основной аргумент против так называемого «разумного замысла» – та немыслимая неразбериха, в которую мы превратили наш мир.