Превратности любви. Психоаналитические истории. Валерий Лейбин

А мы уж хотели начинать без вас. Раздевайтесь быстрее!

      Киреев стащил с себя повидавший виды пуховик, под которым оказался жеваный свитер какого-то неопределенного цвета. Помятые брюки топорщились на коленях.

      Снимая неочищенные от снега поношенные зимние сапоги, Киреев пошатнулся, но удержался на ногах. Не нуждаясь ни в каких тапочках и оставшись в носках, он чувствовал себя вполне комфортно, тем более что перед приходом в дом Вайсмана успел пропустить пару стопок водки, которые принял, по его собственному выражению, «для сугрева тела бренного».

      В отличие от Киреева, молодой психоаналитик явно стеснялся. Он помнил поговорку, что «непрошеный гость хуже татарина», но натиск Киреева два часа тому назад был столь неотразим, что тому удалось затащить его в дом Вайсмана, несмотря на оказанное сопротивление.

      Видя нерешительность молодого психоаналитика, Вайсман показал, куда тот может повесить свою куртку, и, предложив тапочки, подбодрил его:

      – Виктор, будьте, как дома. Здесь все свои, чисто мужская компания.

      Молодой, на вид 38–40-летний психоаналитик оказался прилично одетым, подтянутым и опрятным, его облик резко контрастировал с видом небрежно одетого Киреева.

      – Проходите, проходите в гостиную, – щебетал Вайсман, – у нас все по-простому.

      Не ожидая приглашения, Киреев уже шел по коридору, но направлялся не в гостиную, а прямиком в туалетную комнату, расположение которой он знал, поскольку уже был в этом доме.

      Вайсман повел молодого психоаналитика в гостиную и представил его ранее пришедшим гостям:

      – Профессор Лившиц Иннокентий Самуилович, доктор Разумовский Вадим Сергеевич. А это Виктор – протеже Киреева, который через пару минут явит свой лик.

      Вайсман так и порывался иронически сказать, что Киреев, по своему обыкновению, пошел отлить, видимо, уже приняв пару бутылок пива. Но в присутствии профессора Лившица и нового молодого гостя он сдержался, ограничившись лишь улыбкой.

      – Лебедев Виктор Константинович, – немного смущенно, но твердо произнес молодой психоаналитик, пожимая руку доктору Разумовскому.

      – Приятно познакомиться, – вежливо произнес профессор Лившиц, стоявший поодаль у висевшей на стене картины. Он слегка кивнул головой и внимательно посмотрел на молодого психоаналитика, который, все еще не преодолев смущение, произнес:

      – Я читал ваши работы, Иннокентий Самуилович, и должен выразить вам свою признательность за то, что высказанные вами идеи как в этих работах, так и на психоаналитических конференциях во многом способствовали моему профессиональному росту.

      – Надеюсь, – мягко сказал профессор, – вы говорите вполне искренне и ваша оценка моего скромного труда не является только долгом вежливости.

      – Нет, что вы, Иннокентий Самуилович! Я действительно считаю, что вы являетесь одним из тех немногих психоаналитиков, которые внесли неоценимый вклад в развитие теории и практики психоанализа.