Последствия. М. Картер

опрокинул стакан с кофе, выпивающийся начальником, поскользнулся на этой же луже, ударился головой о станок, вследствие чего и потерял сознание. И теперь, каждый раз падает в обморок, когда услышит своё имя. К его не беспокойству он оказался единственным Ипполитом и студентом в госпитале. Четвёртая в списке и третья по прибытии – Довыдова Лизавета Павловна, девушка-пианист. Нема, с детства освоившая нелёгкий инструмент, придумала собственный язык, не воспринимавшийся остальными – нотный. В пятнадцать лет на каждой клавише пиана, канцелярским ножом Лизавета выцарапала алфавит. Оставшимися… так, получается девятнадцатью кнопочками, она не пользуется. Играя, через мелодию, Лизавета говорит с миром, всё равно не понимающем её. Как и шекспировского Клавдия, не вечное исполнение чьей роли обрёк себя Йейский Владислав Андреевич – бездарный актёр пригородного театра. Выпив лишнюю рюмку шестидесятиградусной во время предпремьерной репетиции, на следующий день проснулся другим человеком, когда, выслушивая после премьеры хвалебные отзывы сотрудников театра, удивил их тем, что перед высказыванием каждого заставлял их целовать руку, что продолжил и на второй день. Не вытерпев, директор вызвал нужную машину, и через несколько часов Клавдий въехал в новые владения. Здесь, не по собственной воле, участь его постоянного слушателя выпала молчаливой Власовой Николь Игоревне – безработной тридцати шестилетней женщине, с остро развитой паранойей, подкреплённой лёгкой манией преследования, основанной на неопределённых детских травмах. Не доверившая и датскому королю, но всё же вторая по прибытии, после Владика, постоялица „Небуйной“, где вдвоём они прожили пять лет, вследствие чего, вычеркнула его из списка потенциальных недоброжелателей. Поступившим седьмым, числится Геннадий Львович, фамилия закрашена, ЛевГен среди сожителей, плюшничавший пенсионер, по жалобам соседей на зловонию из квартиры которого, приехавший наряд полиции обнаружил приветливого, опрятного старика, не убиравшегося в квартире около восьми лет, не платившего за коммунальные услуги и складировавшего перерабатываемый мусор для последующей сдачи за денежную компенсацию. Интересно, делая благое дело Лера первый раз не позаботилась о себе, сдавая макулатуру даром. Как указывается в объяснении самого Геннадия Львовича, „… зачем повышать пенсии? Через пару дней продукты снова дорожают. Вот получу на пятьсот рублей больше, на следующей недельке в магазин, а в чеке выходит, что на эту пятисотку я за продукты больше заплатил. Вот так. А если съестное дорожает, то и коммуналка повысится, а на неё уже не хватает. А похоронные тогда как копить? Тебе лет тридцать, не поймёшь меня, пока сам на моём месте несколько лет не проживёшь. Тогда по-другому смотреть на меня будешь…“. И оставшийся, Николай Давидович, фамилия неразборчиво, – симулянт средних лет, отсиживающий срок за убийство в состоянии наркотического опьянения, неожиданным образом потерявший