Оборотень. Марина Вячеславовна Ковалева

в дни их старости, она выглядит так же, как в дни их далёкой юности.

      Избушку освещал лунный свет. Отодвинув серебряную от инея ветку, которая мешала как следует её разглядеть, я застыл в изумлении. Возле самой избушки ходил высокий юноша одного со мной возраста. Его светлые густые волосы падали на богато расшитый серебром голубой плащ, подбитый белым мехом. Я очень удивился. Как здесь очутился и что делает в лесу совсем один такой богатый юноша? Он меня тоже заметил и подошёл поближе.

      – Что ты здесь делаешь? – спросил он, улыбнувшись.

      – Да вот, хворост собираю. А ты?

      – Мой отец отправил меня сюда лечиться.

      Я всё понял. Я слышал о богатых людях, которые отправляли своих детей лечиться к ведьмам, когда обычные врачи от них отказывались. Если ведьме хорошо заплатить, она вылечит не хуже учёного лекаря.

      – Как тебя зовут? – снова спросил он.

      – Норкас. А тебя?

      – Хилеас.

      Мне почему-то сразу пришло в голову, что пропавшего сына короля тоже звали Хилеас.

      –Давай, я тебе помогу, – предложил он так просто, что я улыбнулся в ответ и сказал:

      – Ну, помоги.

      За работой мы разговорились. Правда, больше говорил я, а он больше спрашивал. Когда собрали большую вязанку, Хилеас спросил:

      – Ты замёрз?

      – Есть немного.

      – Пойдём погреемся.

      – Куда? В дом Лувисы? Нипочём не пойду!

      – Не бойся. Её нет дома. Кроме того, мы пойдём в ту часть дома, где живу я, и даже войдём туда через мою дверь.

      Любопытство и обида на мать (пусть поволнуется, поищет) толкнули меня на то, чтобы я пошёл за Хилеасом. Мы вошли в дом. Я огляделся. Кругом висели пахнущие пылью травяные веники, связанные за хвосты мыши и ящерицы. На тёмных полках стояли плотно закрытые посудины. Хилеас подвинул ногой скамейку к печи. Мы сели. В устье громко гудело высокое и яркое пламя.

      – Ты ещё придёшь сюда? – спросил мой новый знакомец.