Сказки. Юрий Буковский

было страшно, она боялась, что малыш нечаянно причинит ей боль, но она, зажмурив глаза, терпела. И всё всегда, к счастью, обходилось. Она за это время научилась твёрдо стоять на одной лапе, поджав хворую, и даже пробовала делать шаги.

      И вот настал день, когда священник взял подлеченную птицу на руки и вынес её на выгон. Вся семья вышла вместе с ним.

      – Крылышко совсем зажило. А как отдохнула наша Цапля, отъелась, выздоровела – белая, красивая! – поставил он птицу на траву. – Ну что ж, решай, оставаться у нас или лететь на зимовку на юг.

      Младший ухватил Старую Цаплю, с которой он так подружился, за здоровую ногу и твердил, размазывая кулаком по щекам слёзы:

      – Сапля, сапленька.

      Отец ласково отцепил его маленькую тёплую ладошку от жёлтой морщинистой лапы-тросточки, поцеловал птицу в чёрную шапочку, погладил её хохолок и слегка подбросил вверх. Она помогла и ему, и себе, оттолкнулась от земли здоровой и чуть-чуть даже заживающей, перевязанной ногой, взмахнула изо всех сил крыльями и взлетела. Малыш засеменил за ней и упал, плюхнувшись носом в траву. После этого он уже заревел совсем громко, в голос.

      Цапля поднялась над землёй, сделав круг, осмотрела освещённые солнцем наступившего бабьего лета жёлтые и зелёные нивы, серую дранку на крышах изб и свежую, золотистую на куполе церкви, цветастый лес, край земли вдали и, снизившись к людям, трескуче крикнула на лету «фра-арк, фра-арк!» – по-другому она не умела.

      Старшая сестра поняла её, схватила малыша на руки и стала успокаивать его:

      – Она вернётся! Она вернётся весной! Цапля пообещала! Смотрите, как она хорошо летает! И ножка, смотрите, ножка у неё совсем не висит! Она нас благодарит за спасение! Пожелай ей доброго пути! – утешала она плачущего братца и вместе с ним махала его маленькой ладошкой, вложив в неё белую лёгкую косынку.

      Цапля снова набрала высоту, качнула на прощание крыльями: «фраарк!» – «до свидания!» И, ещё раз поблагодарив мысленно добрую, гостеприимную семью, повернула на юг – туда, куда всегда устремлялись осенью все перелётные птицы и куда звало её вековечное птичье чутьё.

      Старой Цапле пришлось преодолеть немалое расстояние. Тепло бабьего лета помогло ей. Вначале под её окрепшими крыльями проплывали ярко раскрашенные осенью леса, жёлтые, чёрные и зелёные – скошенные, распаханные и озимые поля. Они становились всё обширнее, и обширнее, и, наконец, сменились бурыми, бескрайними степями. За ними вновь потянулись леса, но только южные, густые и вечно, вечнозелёные. Везде, где она останавливалась, Цапля ловила живность, затаившись на мелководье на одной ноге, лишь иногда, едва-едва, опираясь на больную лапу.

      Она добралась до южных широт. Там, в топких, тёплых болотах, Старая Цапля встретила стайку, с которой начала осенний перелёт. Вначале она сердилась и обижалась на бросивших её птиц, но затем простила их. «Ну, и что же, что они оставили меня? – убеждала она