Персональный ад. Валерия Линтен

больше времени, ведь она не могла быть уверенной, что преследователь не поджидает её там. А вдруг именно сейчас у неё есть шанс сбежать, ведь буквально через пару минут убийца может передумать и вновь вернётся за ней?

      – Кто не рискует – тот не пьёт шампанское! – проговорив впервые за вечер фразу вслух, она решила, что спуститься вниз и убежит как можно дальше от этого проклятого места.

      Быстрыми шагами она преодолела круговую деревянную лестницу и отправилась к двери. От свободы её отделяла всего пара шагов, но прямо перед выходом лежал тот самый пожарный топор. На секунду девушка застыла в ступоре, а повернув голову направо увидела совершенно пустую комнату, за исключением того самого человека, который просто стоял у стенки и смотрел на попытки его жертвы сбежать. Девушка не могла сдвинуться с места, её тело как будто парализовало. В точности как в ночных кошмарах, когда нужно убежать, но ноги не слушаются и ты либо просто стоишь, либо бежишь, как назло, слишко медленно. В одном девушка была точно уверена – она не спит, но тем не менее единственное на что она была способна, так это пялиться на тёмную устрашающую фигуру и надеяться, что это всё просто один большой розыгрыш.

      Убийца уже заранее всё продумал. Если она сейчас бросится бежать, то он её догонит. Если побежит наверх, то он её догонит. Если попытается наверху выпрыгнуть в окно, то однозначно сломает себе что-нибудь, а в этом случае он точно её догонит. Если возьмёт сейчас топор и попытается напасть (а это именно тот вариант развития событий, который он хотел бы увидеть), то он её победит в драке и соотвественно убьёт. У неё нет варианта «выбраться живой». Есть лишь выбор между «сдаться» и «сражаться», и убийца очень надеялся на второй исход. Но она просто стояла около двери и смотрела на него. Абсолютно глупое бездействие. Скорее всего она проигрывает в голове все возможные финалы разыгравшейся пьесы, а значит совсем скоро осознает насколько большие у неё сейчас проблемы.

      – Прошу, пожалуйста, не убивайте! Мы ведь даже не знаем друг друга! Я хоть и не видела ваше лицо, но я точно не узнаю вашу фигуру, одежду, походку, хотя у меня отличная память на эти вещи. Что я вам сделала? За что вы так со мной? Чего вы добиваетесь? Прошу, прошу, прошу, умоляю не нужно, пожалуйста, прошу! – упав на колени, начала умолять девушка незнакомца пощадить её.

      Она пыталась достучаться до его человеческих чувств, но он был настолько разочарован её поступком, что даже слышать ничего не хотел. Преследователь так надеялся на достойного конкурента, который начнёт отыгрывать свою роль согласно сценарию, который уже очень ярко впился в сознание. Он же не просто так положил топор около двери. Почему она не воспользовалась возможностью? Разве рационально сейчас скулить и вымаливать пощаду? Это выглядело слишком глупо. То есть, по её соображениям, убийца должен просто всё бросить, сказать «извините за испорченный вечер» и уйти? Глупо, глупо, глупо, как же глупо с её стороны! Преследователь даже не пытался вслушиваться в сбивчивую