Спроси у реки. Юрий Кунов

хотел рублик-другой попросить у прекрасной незнакомки. – Иван, прищурив один глаз, хитро посмотрел на Валентину Васильевну. – На утренний кофе не хватает.

      – И круассаны?

      – Чего?

      – Я говорю, и булочку в томате.

      По выражению лица Дронова было видно, что шутки он не понял.

      – Васильевна, я пивка только хотел взять. Для настроения. А потом со всей силы за любимую работу.

      – Иван, Иван…

      Валентина Васильевна поставила пакет на асфальт и достала из кармана брюк кошелек.

      – Сколько тебе нужно? А то сейчас начнешь прохожих обирать.

      – Н-е-е. Я всегда по-доброму. Да и надо всего-то два рублика. Или три.

      – Держи, – женщина протянула Ивану пятирублевую монету.

      – Васильевна, спасибо! Выручила по-соседски. Лариске моей только не говори, что я с ранья у магазина ошивался. Лады?

      – Не скажу. Ты про работу на радостях не забудь. Хорошо?

      Валентина Васильевна опасалась, что Дронов опять уйдет в традиционный многодневный загул и не хотела быть ему в этом помощницей.

      – Только бутылек пивусика возьму – и сразу на склад. Ребятишкам там без меня никак не управиться. У них ни бицепсов, ни трицепсов. Мешок цемента поднять не могут. Как я их брошу? Наберут кнопкодавов, а Иван потом выручай, рви пупок.

      Казалось, что Дронов говорит вполне искренно. Безоговорочно ему поверить Валентине Васильевне мешал лишь ее жизненный опыт.

      – Иван, а ты слышал, что вчера Раису Квасову нашли? – спросила она, вдруг вспомнив о непростых отношениях Дронова с погибшей.

      Иван расплылся в улыбке.

      – Райку-Бомбу?! Где?

      – В Лигани, под Меловаткой.

      – Утонула что ли? Вот дает, толстомясая! А я думал, что она своей смертью не помрет.

      – Почему?

      – Сильно додельная была.

      – Не поняла.

      – В каждую дырку затычка. Жизни всех учила. Вы же знаете, сейчас каждая сволочь с большими бабками народ жизни учит. Считают, что они самые умные. А на самом деле у них просто на месте совести… хрен вырос, отсюда и бабульки в карманах.

      Валентина Васильевна давно обратила внимание на то, что Дронов при женщинах и детях почти никогда не ругается матом. Хотя и давалось ему это с видимым трудом, ибо привычка – вторая натура.

      Женщина улыбнулась.

      – Думаю, Квасова не такая уж и плохая была. Встречаются дамы и намного хуже, – мягко заметила она.

      – Ну, не знаю. По мне, так свинья свиньей. Ладно, Васильевна. Спасибо за помощь. Пойду я. Бывай.

      Дронов, подкинув монету и ловко поймав ее на ладонь, заспешил через площадь к магазину. Таким образом, вероятно Иван давал понять, что своего мнения по поводу Квасовой он не изменит, но и жестко противопоставлять его мнению Валентины Васильевны не собирается. Хотя настоять на своем он любил.

      – На работу не опаздывай.

      – Иван сказал – Иван сделал!

      Валентина Васильевна положила кошелек в задний карман