Как украсть сердце вора. Галина Милоградская

натурально удивился. – Я и двух слов связать не смогу рядом с такой важной синьорой. Она даже слушать меня не станет! И расколет в один момент.

      – Что, великий Марио стушевался перед женщиной? Никогда не поверю! – Аллегра фыркнула.

      – А что, луковка, ты правда считаешь, что у меня получилось бы? – Марио игриво повёл бровями, прожигая девушку горящим взглядом.

      – Может быть, – улыбнулась Аллегра и воскликнула, заметив, что Рико перекинул Карлу через плечо и направился к лестнице: – Эй, вы куда? Мы ещё не закончили!

      – Полчаса, Аллегра! – не оборачиваясь, бросил Рико. – Для начала мне надо уговорить Карлу. А заодно, – он остановился у первой ступеньки и бросил взгляд через плечо, – потренироваться в искусстве переговоров.

      – Отпусти меня! – взвизгнула Карла, принимаясь колотить его по спине. – Потренироваться! Я тебе покажу, как тренироваться!

      – Обязательно отпущу, малышка. Когда поблизости окажется кровать. – Рико принялся подниматься, и окончание его фразы донеслось уже со второго этажа: – Так ты хочешь мне показать что-то новое? Тогда мы спустимся через час!

      – Кролики, – вздохнула Аллегра, закрывая ноутбук и поднимаясь. – Пойдём во двор, что встал. Не знаю, как ты, но я слушать их уговоры не хочу.

      – Если бы ты хоть разок позволила мне себя так поуговаривать, луковка, – вздохнул Марио, провожая её фигуру тоскливым взглядом.

      3. Игра начинается

      Только прибыв в Ливорно Даниэлла поняла, что страдает шумовой болезнью. Вся её жизнь прошла в Риме, отдых – на шумных курортах, но здесь казалось, что её окружил вакуум, а уши заложило ватой. Вечером на район, где находилась квартира, снятая отделом, опустилась тишина, а в открытые окна залетали лишь стрёкот сверчков, тихие трели ночных птиц и редкие голоса припозднившихся прохожих. А ещё отчаянно пахло морем. Привыкшую к никогда не засыпающей, шумной столице Даниэллу подобный контраст смущал и напрягал. Она не умела находиться в тишине – слишком много мыслей тут же появлялось в голове. Даниэлла чувствовала свою инородность, и даже на работе поначалу не удавалось сосредоточиться, хотя обычно она служила отличным способом отвлечься. Здесь явно не привыкли ложиться поздно: после десяти окна в домах начали гаснуть, а спустя час город и вовсе погрузился в сон.

      Разложив бумаги на полу, Даниэлла села, скрестив ноги, и задумалась. У них четыре дела, связанные между собой лишь пресловутыми статуэтками. На фабрику по производству она собиралась съездить завтра, чтобы узнать, в какие именно магазины и точки они поставляют продукцию. А пока надо было найти ещё хотя бы одну зацепку, способную привести к ворам. Даниэлла взяла блокнот и постучала кончиком ручки по зубам. Что-то было, однозначно было. Итак, для начала транспорт. В двух из четырёх отчётов указывался разный рисунок шин, значит, у них по меньшей мере три машины. Всякий раз преступники останавливались в двух-трёх десятках метров от дома, но следов обуви нигде обнаружить не удалось – либо они специально избегали