Древний МагиКон. Алексан де Забаре

появилось волнение и дрожь.

      Дверь спортзала открылась, послышался шум вываливающейся оттуда толпы учеников. Парни начали ломиться в раздевалку болтая кто о чем, шутя и подкалывая друг друга как ни в чем не бывало.

      – О, Захаров, а ты что тут сидишь? – спросил удивленно Борис, зашедший одним из первых. – Ты же в спортзале сидел, по-моему. Хм.

      – В смысле, Константинович сам мне сказал выйти, а вас построил после …, ну …, этого случая с мячом. Кстати, что он вам говорил? – Не уверенно поднявшись, спросил Саша.

      – С каким мячом? Ты с ума уже сходишь, что ли? – С насмешкой переспросил Боря.

      Он поставил правую ногу на скамью, снял спортивную футболку, сложил ее на колене и аккуратно уложил в сумку, снял с вешалки свою рубашку и спокойно начал застегиваться. После этого Борис посмотрел в глаза Захарову:

      – Саня, пришла Викторовна, рассказала о планах по подготовке к Дню Победы, и нас всех сняли с уроков и отпустили домой. Всё. Мячи сложили как обычно в ящики в тренерской, если ты об этом.

      Саша не скрывая своего удивления приоткрыл рот и уставился на одноклассника, собираясь с мыслями, как же сформулировать получше и спросить, что вообще происходит. В этот момент ему на плечо легла чья-то рука, он обернулся, сзади подошел Артём.

      – Саня, угомонись. Тебя Виктория Викторовна просила подняться к ней в класс перед уходом.

      – Да, кстати. – поддержал Артёма Боря.

      Дорога на второй этаж до кабинета истории показалась уж больно долгой. Саша спешил, всю дорогу теребя тесемки рюкзака и оглядываясь по сторонам.

      «Если никто ничего не помнит, не говорит об этом, может это был глюк? Я схожу с ума? Нет. В роду сумасшедших не было, по крайней мере я о таких не знаю. Да и я помню отчетливо их удивленные и испуганные лица. Совершенно четко помню, как физрук сказал мне выйти, а всех оставил. Нет, если бы я сошел с ума, если бы мне это показалось, и я бы сам выбежал в раздевалку, то учитель прислал бы за мной и вставил, ведь во время урока в раздевалке никто не должен находиться» – на этой мысли перевозбужденный десятиклассник робко постучал и приоткрыл дверь в кабинет истории, в нем никого не было, кроме учительницы. Она стояла у окна.

      – Виктория Викторовна, Перов сказал, Вы передали мне, чтобы я зашел перед уходом – в тон робкому стуку, так же тихо и неуверенно проговорил Саша.

      – Да, – Виктория Викторовна отвернулась от окна и с улыбкой посмотрела на ученика – Проходи. Садись. – сама же она подошла к своему столу, но не стала садиться, оперлась одной рукой о стол, другой начала трогать и передвигать лежавшие на столе учебники, тетради, ручки и карандаши. Перемещала и перекладывала их в хаотичном порядке с видом, как будто наводит порядок на своем рабочем месте.

      Саша присел за первую парту напротив. Положение занял полубоком, не поворачиваясь до конца, выставив одну ногу на проходе, рюкзак оставил висеть на плече, а куртку сложил на колени. Словно оставлял себе маневр для побега, чтобы его ничего не задерживало. Он готов