Путешествие к центру себя, или Трикстер и другие субличности. Терапевтическая сказка. Алина Белковская

решать. Ну и теперь я – своя собственная королева, которая обладает силой и внутренней властью над самой собой. У меня все получится.

      – А давай и правда я с ней поговорю, – Артур щелкает пальцами.

      Я почему-то вспомнила, что уже тогда, в одиннадцать, осознаю, что красивая. А эта моя удивительная решимость «все равно быть» – несмотря ни на что – делает меня старше. Кстати, хорошо помню, что до восемнадцати мне все давали на три-пять лет больше, а после двадцати стали резко давать на три-четыре года меньше. То есть мне как минимум восемь лет подряд было примерно восемнадцать. А сейчас, в сорок пять, я нередко слышу, что мне максимум тридцать шесть! Отличная растяжка для возраста, я считаю.

      И вот моя в очередной раз обиженная я, насупившись, смотрит на Артура. Она опять впадает в свои пять, куда ее отшвырнуло материнской оплеухой. Одиннадцатилетние девочки себя так не ведут.

      – А ты помнишь, что тогда на несколько лет действительно перестала рисовать? – уточняет Трикстер.

      – Вот ты мне и напомнил…

      – Покажи мне рисунок, – протягивает Артур руку к альбому. – Возможно, твой папа просто чего-то не понял? Может, я как раз похвалю?

      Я мешкает, но протягивает Артуру альбом. Да-да, дурацкая лампа.

      – О-па! Это кто сейчас? – Трикстер подпрыгивает. – Это кого ты сейчас решила подкормить? Кто сказал, что лампа дурацкая? Это они все дурацкие, если им не нравится. Не забываем!

      – Прекрасная лампа, милая, – Артур разглядывает смешной и плоский рисунок. – Ты любила лошадей, да?

      – Да, – неуверенно отвечает я.

      – Ты хотела нарисовать не лампу. Ты хотела нарисовать лошадей, – Артур покачивает альбомом в руке. – А срисовать больше было неоткуда, да?

      – Да, – я с готовностью кивает головой.

      – У тебя действительно не все получилось, но это не страшно. Это твои первые лошадки. Хочешь, я открою тебе секрет, как сделать, чтобы у тебя начали получаться красивые лошади?

      – Да!

      – Нарисуй сто лошадок. И сто первая получится красивой.

      – Но это же долго!

      – Долго. Возможно, несколько лет. Зато точно получится. И еще: за это время ты поймешь, хочешь ли действительно рисовать лошадок. Или, возможно, тебе больше понравится рисовать цветы. Или мебель. Или собак. Ты точно поймешь.

      – А разве сейчас не понимаю?

      – Нет, – улыбнулся Артур. – Сейчас ты просто хочешь, чтобы все получалось быстро и чтобы тебя похвалили. Еще один секрет открою. Даже несколько. Хочешь?

      – Давай, – я подходит ближе, начинает теребить альбом, который Артур положил на стол.

      – Знаешь, почему тебе хочется все делать быстро?

      – Нет.

      – Потому что родители требуют быстрее одеваться, быстрее есть, быстрее выходить: чтобы не опоздать в садик, в школу, на поезд, еще куда-то. И ты теперь думаешь, что торопиться нужно всегда и везде. Но это не так.

      – А как?

      – По-разному. Каждый раз по-своему.

      – И