Путешествие к центру себя, или Трикстер и другие субличности. Терапевтическая сказка. Алина Белковская

светильник с силуэтами лошадиных голов над письменным столом и чудовищные розочки на обоях. Все помню. Идем к серванту, вот он, чехол от очков. Отодвигаю тугую стеклянную дверцу, беру чехол и торжественно вручаю маленькой себе.

      – Бери, дорогая. И сейчас мы с Артуром расскажем тебе, что это такое, как это считать и как использовать. Это называется деньги. Возьми деньги в руки.

      И маленькая я берет. Она счастлива, как будто ей Барби подарили. И мы все вместе садимся на ту самую кровать, бережно открываем чехол и высыпаем монетки.

      – Смотри, вот это одна рупия, она большая. Она состоит из ста пайс. А само слово «рупия» на языке санскрит означает «чеканное серебро». Это деньги, их обменивают на вещи. Если ты хочешь чупа-чупс, ты идешь в магазин, отдаешь сколько нужно денег, а взамен получаешь конфету.

      Да-да, не удивляйтесь. В 1980-х годах в Индии чупа-чупс для нас был едва ли не единственной конфетой, которую знали советские дети.

      – А хочешь что-нибудь сказать злой маме? – вдруг спрашивает Трикстер.

      – Она сама была свинья. Злая свинья, – маленькая я не отрывается от денег.

      – А ей сказать не хочешь? – продолжает проверять Трикстер.

      – Потом исе сказу. А это скока рупок? – она протягивает Артуру несколько монеток. Слава богу, деньги стали ей интереснее, чем «разборки» с матерью.

      Так мы просидели долго, разглядывая и протирая мягкой тряпочкой каждую монетку. И никаких злых мам. Трикстер отдыхал в кресле моего отца, Артур помогал раскладывать деньги по номиналу и учил маленькую меня основам арифметики.

      Наконец она устала. Улеглась, счастливая, прямо на монетках, обняла подушку и опять заулыбалась. Пусть отсыпается. Главное, что больше ей не хочется плакать, она теперь знает, что такое деньги, и даже немножко научилась их считать.

      – Так как тебя зовут? – тихо спрашивает Артур, укрывая девочку мягким японским одеялом.

      – Алинка, – так же тихо шепчет она в ответ.

      – Слава богам! – шепотом восклицает Трикстер с отцовского кресла.

      – Ты больше никогда не бойся брать деньги в руки. Даже если кто-то захочет тебе запретить. Я. Тебе. Разрешаю, – прошептала я ей на ушко прежде, чем она окончательно и крепко заснула.

      VII. Я все равно буду!

      – Ну ты даешь, мамуль. Ваше величество. Вот, значит, откуда твое упрямство-то нечеловеческое.

      – Вполне логично, – Артур с интересом разглядывает советские интерьеры моего детства. Он здесь не был. – Она же выкрикивала: «Назло». Не благодаря, а вопреки. Очень логично.

      – Мы назло всем врачам будем срать по ночам? Это, Артур, не логично, – парирует Трикстер.

      – Она так далеко заглядывать еще не умела.

      – Я стану менее упрямой? – на мне снова моя домашняя одежда.

      – Нет, – Артур мотнул головой. – Но ты научишься управлять своим упрямством и превратишь его в упорство. Это всегда в тебе было. Видимо, действительно вот отсюда и выросло.

      – В чем разница между упрямством и упорством? – смотрю я на маленькую спящую меня.

      – Упрямец действует себе во