Спасайся кто может. Марина Серова

Извините, пожалуйста. Дело в том, что у меня пропала сестра. Она ходила по этим местам с друзьями-туристами, но однажды вечером отошла от костра… С тех пор ее никто не видел… Я пытаюсь ее найти…

      – Не пытайтесь, – перебила меня Марина. – Если это произошло, то, скорее всего, ее уже нет в живых…

      Помолчав, она добавила:

      – Ей повезло.

      Я не могла понять, сколько Марине лет. Ей с одинаковым успехом можно было дать и двадцать и пятьдесят. Для нее это уже не имело значения. Чудовище, надругавшись над ее телом, похитило у нее молодость.

      Наверное, кому-то это покажется странным, но именно в этот момент я поняла, что приехала сюда не напрасно.

      Что-то неладное происходило здесь. Не только в этом богом забытом поселке, а во всей округе, а может быть, и по всему краю.

      В очередной раз мне пришлось убедиться, что Грома никогда не подводит интуиция.

      Может быть, это не интуиция, а точный расчет, основанный на проверенных данных, но я не помню ни одного случая, чтобы данные Грома не подтвердились.

      Никто не знает, насколько широко и густо раскинута сеть осведомителей нашего отдела, и спрашивать об этом у кого-либо из начальства было бы наивно. За годы работы в органах я смирилась с тем, что дружба дружбой, а информация врозь.

      – Так кто же это был? – немного погодя спросила я.

      – Зверь, – глядя в пол, ответила Марина.

      Мало-помалу она разговорилась. Почти целый месяц она жила затворницей и нуждалась в том, чтобы выплакаться кому-нибудь в жилетку. И ее, что называется, прорвало.

      Она рассказала мне все, и я надеюсь, что этот вовремя приоткрытый клапан поможет ей в конце концов справиться со своей душевной болью и продолжать жить.

      Марина работала почтальоном и считала, что ей повезло. Ее участок состоял из нескольких поселков на окраине леса, настоящих медвежьих углов.

      Работы было немного, особенно в последние годы, когда половина населения трижды подумает, прежде чем купить дорогой конверт. Но тем дороже были людям те редкие письма, что приносила им Марина, и ее встречали везде как дорогого гостя.

      Она родилась в этих местах, и лес для нее был, что Тверской бульвар для москвича. Среди его деревьев она играла в детстве, назначала свидания в юности и знала каждую поляну как свои пять пальцев.

      Зимой она надевала лыжи, а летом ездила на велосипеде и крюк в какие-нибудь пять-семь километров не считала за расстояние.

      В тот самый день у нее в сумке, кроме писем, лежала увесистая бандеролька. Ее давно дожидалась от сына одна бабулька.

      Марина, напевая, накручивала педали и заранее представляла себе, сколько радости это принесет старушке. Но не суждено было бабушке дождаться почтальона в этот день.

      «Зверь» набросился на Марину сверху.

      – Сверху? – переспросила я, не сообразив, откуда он спрыгнул.

      – Да, там неподалеку скалы. Думаю, с одной из них он и прыгнул мне на спину.

      Я так живо представила себе ее ощущения в этот момент, что у меня по спине пошли мурашки. Это