Рубежье. Николай Степанов

сразу попал на договор? В самом деле, очень странно. Первую ступень взял?

      – Почти добрался до четвертой.

      – За три дня? – изумленно произнес он. – А вот это уже серьезная заявка. Что ж, может тебе и удастся достичь невозможного, чем черт не шутит? По крайней мере, я мешать не буду, самому теперь интересно.

      – Тебе наган вернуть? – спросил я, подозревая, что мы разойдемся миром.

      – Это твой трофей, молодой человек. Только учти: стрелять из него самому не стоит.

      – Почему?

      – Взорвется в руках. Это сюрприз для тех, кто вздумает применить оружие против владельца, не проверив его.

      – А в обрезе – для тех, кто соберется проверять?

      – Угадал. Для каждого нужен особый подход. Эту игрушку я заберу с собой, – он кивнул на обрез.

      – А разве это – не трофей? – понимал, что наглею, но не сдержался.

      – Так я не за просто так. Меняемся на один полезный совет и средство пробуждения твоего наставника?

      Согласился, не раздумывая. Уж очень не хотелось снова тащить наставника. У меня просто не осталось на это сил.

      – Начну с совета, он прост: никогда не принимай очевидных решений. Особенно, если тебя к ним подталкивают.

      – Не совсем понятно, но… спасибо, постараюсь ему следовать. Как насчет средства? – меня сейчас больше заботило оно.

      – Лови! – он бросил нечто вроде пинг-понгового шарика.

      Отвлекся буквально на миг, пытаясь поймать, но десятнику хватило и этого мгновения, чтобы исчезнуть.

      «Хоть бы сказал, как это применять!» – мысленно пробурчал я, рассмотрев пузатый пластиковый пузырек.

      Резкий запах аммиака снял все вопросы, стоило раскрутить емкость. Поднес к носу наставника.

      – Ап-чхи!

      Он очнулся:

      – Юнга, почему ко мне привязаны какие-то ветки, зарази тебя русалка!?

      – Это не ветки, а волокуша. И не она к тебе, а ты к ней привязан. Зачем? Чтобы не свалился при транспортировке.

      Пока я отвязывал Кента, он молча что-то прокручивал в голове, наверное, пытался восстановить события. Когда поднялся, спросил:

      – Где тот обрез, просквози его гарпун!?

      – Я обменял его на нашатырный спирт, чтобы тебя разбудить, – спокойно ответил я, сматывая веревку и укладывая ее в рюкзак.

      – Юнга, ты что, идиот?! Там только одна оптика на пятьсот упсов потянула бы.

      – Кент, прежде чем оценивать мой ай-кью, не хочешь спросить, кто мне такой обмен предложил?

      – Кто бы он ни был, явно не прогадал.

      – У него ранг – десятник. Думаешь, я сумел бы ему отказать?

      – Десятник?! Ты с перепугу ничего не перепутал?

      – Мне зачли победу над высокоранговым противником, хотя сам он вешал лапшу, что мечтает о седьмой ступени.

      Наставник застыл на месте, уйдя в себя. Затем задал совсем уж неожиданный вопрос:

      – Ты ручей еще не переходил?

      – Нет, не успел. До него мы несколько шагов.

      – Молодец! За ним дорога становится опасной.

      – А перед ним?

      – В середине лета встретить