Зарплата от судьбы. Екатерина Заренок

внезапно появилось много-много бумаги – аж четыре с половиной рулона обоев. Слава Богу. Теперь есть на чем писать книжечку! Теперь я точно начну, и буду писать толстую книгу. Солидную.

      Да.

      Но…

      Почему-то все нутро переполнилось предчувствием результата необычного. Предчувствием событий. Предчувствием открытий.

      Своеобразных.

      90-е годы…

      Все – к лучшему

      Итак, в 1997 году я осмелилась и рискнула – начала писать солидную книгу. Вывела-запечатлела крупными печатными буквами первое предложение на волшебной бумаге от птицы: «Из дневника жизни нашей в 10-летии, венчающем ХХ век».

      А тем временем, на постсоветском пространстве после распада или развала Советского Союза хоть и конец перестройки, но все же ее разгар.

      Продолжение смены режимов.

      Смена режимов распространилась на все сферы жизни… от государственного устройства… до устройства отдельно взятой семьи, предприятия и т. д. Ранее установленные порядки претерпели изменения.

      Вокруг – сплошная политика.

      Более того, исчезло постоянство в политике, в экономике, в общественной жизни и даже в любви. Место постоянства заняла быстросменяемость.

      Но…

      Происходящие перестроечные события, безусловно, волновали большинство людей. Только к быстро меняющимся (чтобы их не успевали запоминать, анализировать и оценивать), замешанным на опасности, происходящим перестроечным событиям большинство людей относились осмотрительно.

      Люди осторожничали. Тревога, беспокойство присутствовали обязательно. Словно контролеры, спускающиеся с небес в моменты возможного проникновения опасности и новой спланированной внезапности.

      Обновлений, улучшения жизни в стране и личной, разумеется, очень хотелось каждому. И участвовать в обновлениях, в процессе улучшения жизни, естественно, также очень хотелось. Но только в улучшении. В изменениях, направленных на улучшение, а не на обнищание законопослушного трудового большинства.

      «Все – к лучшему» – говорили мудрейшие. Подразумевали, наверно, что произойдет естественный политический, гражданско-патриотический отбор. Хоть и дорого будет стоить, зато естественным путем, натуральным образом выяснится – кто есть кто.

      Значит, к лучшему – раз берут на душу такую солидную, глобальную ответственность даже сами мудрейшие.

      Птицы и политика

      Забегая вперед, хочу внести ясность и ответить на очень важный вопрос, возможно вытекающий из первого приближения к данной книжечке либо ее спешного пролистывания.

      Уважаемый читатель держит в руках это издание и видит, что оно посвящено «братьям нашим меньшим», крылатым друзьям…

      Вопрос. И причем здесь политика? А также прочие рассуждения насчет общественных связей, других отношений, фрагменты которых будут встречаться в тексте книги?

      Ответ. Автор не претендует на звание знатока политики во всем ее разнообразии. Вообще считаю, что «это»