Василеостровский чемодан. Георгий Тимофеевич Саликов

в полном безразличии к окружению. Кстати, и дождь, и снег – прекратились. Небо местами поголубело, и если бы наш второй герой в этот момент… В какой момент? А в тот лучший момент, когда одно из проступивших голубизной мест неба оказалось почти впритирку занятым желтоватым солнцем зимы. И если бы в эту минуточку наш второй герой обернулся назад, то увидел бы ясное солнце точно за ангелом, будто бы изображая из себя нимб. Но профессор шёл, не оборачиваясь. Однако в его уме произвольно произошло-таки подобное наложение предметов.

      Он думал:

      «Вестник Божий и проводник света. Есть ли между ними смысловая параллель»?

      Напомним, что профессорами обычно и становятся пытливые умы, проводящие всякие параллели.

      «Хм, – продолжил думать профессор, – похоже, есть».

      Дальше мысль углубилась в потёмки внутренних соображений и не выдавала заметных признаков словесной адекватности. Так и шёл, время от времени освещаемый солнцем в спину и улыбкой на лице. И, хотя на общей поверхности тела оба разных света не пересекались между собой, что-то неуловимое объединяло и охватывало их вокруг профессора, вместе создавая общее сияние в его слегка подпрыгивающей фигуре.

      А вот уже и дом его. Здесь он живёт.

      Испытатель самоходного чемодана легко вбежал к себе на четвёртый этаж. (Лифт иногда работал, но наш второй герой уже привык бегать по лестнице). Профессор вбежал до последней площадки и стал подле двери своей квартиры. В то время, когда он начал сверять ключ со скважиной в замке, хлопнула железная дверь лифта, и на площадку взошёл человек, направляясь к соседней квартире. В руке он держал пустое ведро из-под мусора, которое слегка покачивалось на душке. Одежда на нём нисколько не выдавала нынешнего времени года. Всё только домашнее: тельняшка наподобие майки, галифе с тесёмочками и тапочки. Это был командир танка в запасе. Одной ногой он наступил на распущенную тесёмочку и оттого, при входе на лестничную площадку, чуть не обронил себя.

      – Что-то, Егорыч, ты и знаться перестал; я тебя на первом этаже в лифте поджидал, а ты и внимания не обращаешь, – сказал он с незлобивой укоризной, спешно восстанавливая вертикальное положение.

      У Егорыча ключ со скважиной не сходился.

      – Давай, помогу, – сказал сосед уже отеческим тоном, но с остаточной горчинкой.

      Егорыч потыкал, потыкал ключиком в прорезь, а потом покорно передал этот потёртый матово-золотистый предмет, подозрительно похожий на востребованный в сей час, отставному командиру танка. Тот внимательно оглядел вещь, потом также пытливо всмотрелся в прорезь. Далее глаза у него побегали несколько раз от прорези к ключу и обратно.

      – Ключ не тот, – было его резюме.

      – А замок? – спросил профессор.

      – И замок не тот.

      – Почему же тогда не совмещаются они, если и тот, и тот – оба вместе не те?

      – А потому-то и нет совпадения, что, и тот, и тот – не те, что надо.

      – Хи-хи, а вы, наверное, большой любитель пофилософствовать, –