Дракон из Трокадеро. Клод Изнер

и стенания.

      – Если хотите, я могу вместо вас взять подносы, подняться на третий этаж и разнести заказы клиентам в номера, – услужливо предложил Эмабль Курсон, рабочий кухни, нанятый временно в разгар сезона.

      – Вы хотите сделать это за меня? Нет-нет, я не отказываюсь. Китайский чай и бутерброды с апельсиновым мармеладом господину Финчу в двадцать четвертый и чай с молоком, яйца, сваренные в кипящей воде без скорлупы, бекон и тосты господину Форестеру в двадцать шестой.

      – Два подноса?

      – По одному в каждой руке, наивный вы человек! Затем спуститесь за другими, а подносы из номеров 24 и 26 заберете. Уяснили своей головой?

      Эмабль Курсон, в обязанности которого обычно входило лишь наполнять водой чайники и кофейники, а также раскладывать по блюдцам масло и конфитюр, тут же проклял Черепаху вплоть до седьмого колена.

      – Постойте-ка, наденьте что-нибудь почище, а то ваша тужурка вся в пятнах.

      Эмабль Курсон забаррикадировался в раздевалке, чтобы сменить одежду. Он принадлежал к категории людей, которые слишком рано взрослеют, но потом бросают вызов времени, больше не властвующему над их внешностью. И поскольку все считали его мужчиной лет сорока, он решил признавать за собой этот возраст до тех пор, пока новые морщины не заставят прибавить к этой цифре еще десяток годков.

      В то же время его скелет всячески противился грузу этой лжи, а суставы похрустывали, свидетельствуя о том, что двигаются навстречу своей погибели.

      Постоялец из двадцать четвертого номера встретил его в странном наряде – рубашка, жилет и банное полотенце, обмотанное вокруг бедер.

      – Знаете, что-то этот ваш портной опаздывает.

      Избавившись от подноса и пробормотав невнятный ответ, Эмабль Курсон поторопился в двадцать шестой.

      Возобновление подачи воды полчаса спустя было встречено бурными аплодисментами.

      – Филаминта, у нас нехватка персонала. Поскольку лифт вновь заработал, вы поможете горничной произвести в номерах уборку, – заявил Ламбер Дутремон, обходя с инспекцией помещения отеля. – Займетесь номером 26, в котором проживает Энтони Форестер. Полетта, скажете Филаминте, где взять простыни.

      Юная Полетта, в восторге от того, что ее освободили от нелегкой работенки, адресовала милую улыбку старой Филаминте, которая решила спустя рукава убрать в номере, где проживал извечный враг Франции.

      Вооружившись универсальным ключом, она вошла в номер, пропахший сигарами и фиалковой водой. Затем взяла поднос, переставила его на соломенный коврик, подошла к окну и открыла жалюзи. По дороге подняла подвязку и скривилась от отвращения. Вот оно что, значит, этот «бифштекс»[35] принимает у себя женщин! А раз так, то и вся постель перепачкана, в этом нет никаких сомнений. Какие же они все-таки грязнули, эти мужчины, она поступила мудро, что осталась в девицах! Филаминта пару раз махнула веником, смела пыль под ковер, вытащила из-под вазы кружевную салфетку, протерла

35

«Бифштекс» – презрительное прозвище, которым французы называют англичан.