«Фрам» в Полярном море. Фритьоф Нансен

был присоединиться Свердруп. Мы сидели в навигационной рубке, и время за разговором текло незаметно. Между тем качка усиливалась, и внезапно, распахнув дверь, к нам хлынула сильная волна. Мы выбежали на палубу. Судно ныряло, его бросало из стороны в сторону, как бревно, волны перекатывались через оба борта.

      Один за другим все поднялись наверх. Больше всего я боялся, что сдадут тонкие стойки подпорки шлюпбалки под шлюпками и шлюпки отправятся за борт, увлекая, быть может, за собой запасный рангоут. Но когда оторвались и начали кататься во все стороны, наполняясь постепенно водой, двадцать пять стоявших на палубе пустых бочек из-под парафина, зрелище стало не из веселых. К довершению всех бед пустились в такие же странствия по палубе еще и кладки запасных брусьев, рангоута и досок, угрожая снести шлюпбалки. Минута была тревожная.

      Страдая морской болезнью, я стоял на капитанском мостике, то отдавая дань морским богам, то приходя в ужас за участь лодок и за команду, прилагавшую все старания спасти на палубе все, что можно было спасти. Были минуты, когда я не видел ничего, кроме пенящихся волн, несущихся по палубе досок, мелькающих рук, ног и перекатывающихся пустых бочек. Вдруг обрушивается зеленая волна, сбивая кого-то с ног. Тот шлепается, и вода заливает его с головой. Вот наши молодцы, спасая ноги, прыгают через катающиеся бревна и бочки. Все промокли до нитки.

      Юлл спал в «Гранд-отеле», как мы прозвали один из ботов. Его разбудил шум обрушивающихся на палубу волн. Я столкнулся с ним в дверях каюты, куда он несся вприпрыжку. По его мнению, дело разыгрывалось нешуточное и не мешало спасать пожитки, – у него под мышкой был узел, а мчался он спасать свой сундук, плававший в соленой воде на фордеке. Поймав сундук, он поволок его за собой по корме, а волны одна за другой продолжали перекатываться через его голову. Раз «Фрам» совсем зарылся носом в воду и волна залила бак. Над белым водопадом повис кто-то, барахтаясь на якорном шпиле[97]. Это был все тот же Юлл.

      Больших трудов стоило спасти наше добро. Прекрасные бочки из-под парафина исчезли за бортом; та же участь постигла несколько чудесных строевых бревен. Я стоял и с огорчением смотрел, как они уплывали вдаль. Остаток палубного груза был перенесен подальше на ют. Думаю, что акции экспедиции стояли в этот момент довольно-таки низко.

      Вдруг, как раз когда наше положение было, что называется, хуже быть не может, мы увидели барк[98], вынырнувший из густого тумана впереди. Он шел с зарифленным бом-брамселем и другими парусами так уверенно, будто ничего особенного не происходило, и спокойно покачивался на волнах. Смотреть было досадно. Смутная мысль о «летучем голландце» и другой чертовщине промелькнула у меня в голове.

      На камбузе между тем случилось большое несчастье. Мугста, войдя туда, увидел, что стены забрызганы тёмно-красными пятнами. Он побежал к Нурдалу и сказал ему, что, должно быть, там застрелился Юлл в отчаянии от нестерпимой жары, на которую он так горько жаловался. Кровавая драма на «Фраме»!.. При ближайшем расследовании

97

Якорный шпиль – ворот (или лебедка) для подъема якорей, выбирания тяжелых тросов и т. п.

98

Барк – крупное парусное судно с 3–5 мачтами, имеющее полное прямое вооружение (паруса, которые ставятся поперек судна) на всех мачтах, кроме задней (ближайшей к корме), несущей косой парус.