Либералия. Взгляд из Вселенной. Потерянный дом. Сергей Комаров

в сопровождении двух милиционеров. Их было человек 15—20, и они были крайне возбуждены.

      Бежать никто и не пытался, ибо милиция знала всех хулиганов в своём районе, как собственных детей, и я ни сколько ни мешкая, и ничего плохого не подозревая, примкнул к своей же стае. Как оказалось, они содеяли очередное хулиганство, ибо дворовые стайки пацанов другими делами, не считая карт, и не занимались.

      У меня рано умер отец. Мать, работая бухгалтером в РОНО, что была одной из наиболее низкооплачиваемой работ, и с трудом зарабатывала нам на пропитание, находясь постоянно на работе. А потому бояться мне из родителей было некого. А когда уже в милиции начался опрос задержанных, я понял, что надо от ребят отмазываться и рассказал, что примкнул к этой группе только сейчас перед входом в милицию, которая находилась рядом с нашей подворотней, и был милостиво отпущен. Всем же остальным был оформлен привод в милицию. А это означает, что если я и был дураком, то не совсем уж и круглым.

      И всеми этими своими качествами я был обязан природе, что и создала меня таким, а ни другим, а также обществу, в котором я родился, но которое я не ценил, ибо сравнивать его с чем-то другим и прицениваться не было ни случая, ни надобности, и которое не могло не повлиять на мою ментальность, сделав меня своей частицей. Ведь все люди есть частицы обществ, в которых они живут, вне зависимости от того, понимают ли они это или нет.

      Рос я в детских садах, пионерских лагерях, и в советской школе, которые были насквозь пропитаны духом коллективизма и соблюдения дисциплины, и из которых вирус коллективизма в меня и переселился. Ведь страна только недавно перенесла всенародное горе – невиданную по масштабам трагедий войну, выбраться из которого ей и помог дух всенародного единства, коллективизма и строжайшая дисциплина.

      Люди понимали это, гордились сбой и своей победой, и дорожили этим своим духом. И как сейчас я это понял, что это и был дух победителя – тот самый русский дух, от которого сейчас, после 45 лет мирной жизни, и 30 лет всенародного унижения и растления либеральной вакханалией, остался лишь душок.

      Нельзя побеждать, подниматься с колен и из могил, восстанавливать разруху и строить новую жизнь в либеральном раздрае и вольнодумстве. И любое разгильдяйство в этом вопросе, разнобой в мнениях и действиях, потеря общей скрепляющей народ идеи и силы, что пришли к нам в советский период, неизбежно должны были сказаться и на замедлении развития страны.

      Я горожусь тем, что я совок, горжусь той жизнью, которой я прожил и, в отличии от либералов, которые хотели придать прозвищу совок унизительный смысл, я не испытываю унижения, как и от отнесения меня либералами к быдлу. Наоборот, для меня нет более унизительного прозвища, нежели либерал, либераст или либералист, ибо по сути своей либерализм и есть фундамент фашизма, как человеконенавистничества в любых его формах. Ведь к быдлу они относят