Анархия упадка 9. Анафема. Алексей Владимирович Андриенко

этого звонко рассмеялась. – Ох Найкрас, – продолжила она когда смех сошел на нет. – Ну ты и льстец. А знаешь, мне интересно, что ты будешь делать, когда твоя энергия закончится. Вдруг, передумаешь и захочешь стать моим?

      – Такого не будет. Просто мне неохота показывать истинного себя. Но ты очень настойчива. Знакомься, это Найкрас, – отдав управление своему второму я, порадовался тому, как резко стала восстанавливаться энергия, да и общее настроение поднялось. Появилась некая эйфория.

      Опасность заметила изменения сразу. Напряглась. Вроде бы слегка изменила позу, но я увидел, что её тело наполнила сила. Она готова атаковать в любой момент. Будто дикая кошка перед прыжком.

      – Какая красивая тян появилась у наших серых стен! – Я развел руки в стороны деактивируя меч и щит. Только броню оставил активной. – Давно, ох как давно мои глаза не получали столь приятного отдыха лицезрея истинную красоту этого мира. А скажи-ка мне, ангелок – ты с какого облака спорхнула к нам?

      – А ты меня удивил, – начала она. – Совсем другой человек, ты посмотри. Неужели бывший актер? – Она с интересом меня разглядывала, впрочем, её тело так и осталось напряженным и готовым броситься в бой.

      – Весь мир – театр, мы все актеры поневоле,

      Всесильная судьба распределяет роли,

      И небеса следят за нашей игрою! – Процитировал я какого-то классика или актера, водя руками по воздуху.

      – Браво! – захлопала девушка в ладоши. – Давно мне стихи не читали. А можешь ещё что-нибудь? – Попросила она.

      – Что вас в театре занимает,

      Что вас из кресел и из лож,

      Так веселит, так поражает –

      Все подражание, все ложь!

      У нас поддельные картины,

      Умны мы – от чужих речей,

      Природа наша – из холстины,

      А солнце наше – из свечей.

      – Ну, я так не играю, – нахмурились девушка. – Ну, неужели тебе на пару минуточек не хочется побыть наивным и немного влюбленным от встречи со мной?

      – Неа. Я ссыкло, а ты страшная как стадо голодных гусей. Так что с тобой нужно быть постоянно на стрёме, на самом максимуме. И никак иначе.

      – Почему именно гуси?

      – А ты видела Жору? Вот тот гусь так гусь! Всем гусям гусь. Прямо как голубь Геннадий, – с серьезным видом произнес я.

      – Да что с тобой? – Девушка по всей видимости потеряла нить разговора. Для меня же всё было логично и понятно.

      – Да ничего, – пожал я плечами. – Просто как обычно несу тортик. Нравится? – Улыбнувшись, спросил я.

      – Ах вот как это называется! – девушка, кажется, поняла мою речь. – Очень недурно! А скажи-ка, много ли пирожков у тебя за пазухой? Есть ли Наполеон в наличии? – Спросила она.

      – А вот тут я тебя расстрою! Да-да, такую красивую тебя и расстрою. Нет Наполеона, только Эклер и тот перед тобой.

      – Жалко-то как. Думала попробовать его, распробовать, пристраститься и каждое утро наслаждаться вкусом. Печаль, хоть кондитера заводи. Как несправедлив мир! – Девушка