Слабым здесь не место. Охота. Джон Морган

встряхнул щитом, с трудом проигнорировав боль, и сам двинулся вперед.

      – Оставьте лошадь себе. Одну и только одну. Иначе после меня будет столько трупов, что все создания котлов стянутся к вам. Оставьте лошадь и надейтесь, что привлечете еще одного гниющего. Тогда вам повезет. Или же запах паленой конины приманит волколака, который в кровавый лун перегрызет половину поселения. Будущее покажет. Но сейчас я спрошу: кто из вас готов рискнуть неизвестно чем и уверен, что не станет одним из пяти?

      Он остановился.

      Может, среди трех десятков поселенцев из Лихих Каида и были желающие испытать удачу, отобрать пожитки и завладеть лошадью незнакомца, но никто не хотел стать первым.

      – Давайте! Нет желания стоять и мерзнуть здесь, пока нас не засыплет снегом, – охотник ударил мечом по щиту, сделав еще шаг им навстречу. – Ну же!

      Первые ряды невольно отстранились. Попятились назад. Кто-то жался друг к другу. Три десятка страшились одного.

      – Расходитесь, – Тархельгас отмахнулся от толпы, уже не сомневаясь, что у них не хватит духа, – расходитесь и выживайте дальше, покуда сможете.

      Факелы с задних рядов отделились от общей массы, уходя в сторону деревни. Сперва их было несколько, но постепенно становилось больше, пока и зачинщики не повернулись спиной к охотнику, уводя за собой единственную лошадь.

      На заснеженной вырубке вновь стало темно. Даже лун – и тот почти скрылся за облаками.

      Лишь многим позже Тархельгас убрал меч и, скрепя зубами, снял щит. Предплечье просто полыхало.

      – Полезай на носилки, пока не свалился замертво, – проговорил охотник, проходя мимо Балеса. – Местные еще могут одуматься.

8

      Изначальный план Тархельгаса заключался в том, чтобы добраться до пристанища, и тот дошел, дотащив Джувенила. Вот только парню не стало лучше, как казалось поначалу. Его бросало то в жар, то в холод, сердце билось с неестественной быстротой. Парня рвало, и от него несло трупным смрадом.

      Несмотря на все старания, у Балеса пошло заражение крови. Причина стала понятна, едва Тархельгас запалил все факелы, что нашел в пристанище, и тщательно осмотрел раны. В одной из них, кроме образовавшегося гнойника, он обнаружил осколок порченого когтя костяника.

      Тархельгас с большим трудом удалил его и вырезал весь гной, после чего зашил парня. Несмотря на слабость, тот бился в агонии боли. Сопротивлялся, всячески мешаясь. Вновь открылась рана на плече. Охотнику ничего не оставалось, как использовать самый надежный способ. Прямой удар в лицо вырубал Балеса на какое-то время, прежде чем тот вновь приходил в себя.

      Однако уже на третий раз Тархельгас подумал, что скорее парня убьет он, чем яд костяника. Лицо заплыло синяками.

      К счастью, больше этого не потребовалось.

      Охотник использовал весь белый порошок, полученный из плесени, засыпав гнойные раны, не надеясь, что он подействует. Так же вышло с маслом из стебля южных стран, банка которого опустела слишком быстро.

      Потом, прокипятив тряпки, пропитавшиеся кровью, он перевязал парня.

      Так прошел их первый лик в пристанище.

      Балесу