Куда пойти лечиться. Леонид Петрович Бабанский

Деборин адрес почти через неделю. В ответе значилось, что я принят на работу в систему медицинских учреждений городского отдела здравоохранения с предоставлением служебной жилой площади и соответствующей прописки, для чего мне следовало лично явиться в отдел кадров и заново предъявить все имеющиеся документы.

      «Кто бы сомневался?» – подумал я. Только Дебора, мне показалось, была отчасти огорчена, что я так скоро исчезаю из-под её крыла.

      Сборы были недолги, а размышления кратки. Больницей номер десять – пьяная травма, должность дежурного нейрохирурга, я пренебрёг из-за её ужасающего состояния, а Институт нейрохирургии имени Поленова отверг меня, как не имеющего соответствующих оснований и предпосылок. Я выбрал должность простого травматолога при травмпункте, объединённом с дежурным стационаром того же профиля. Город меня принял с предоставлением жилой площади, соответствующей действующему законодательству и санитарно-гигиеническим нормам.

      Началась большая работа. Сплошная травма. Я спросил у заведующей:

      – Что я могу делать по дежурству? В смысле, какой объём операции у вас разрешается?

      Она отмахнулась.

      – Делай всё, что умеешь. Только чтобы без осложнений. В крайнем случае – стационар рядом.

      И это всё, что мне она сказала. А травма всегда травма. Хоть и разная, но так похожа… Главное, удавалось работать без осложнений. Ни воспалений, ни, тем более, никаких нагноений. До того дошло, что антибиотики стал забывать, какие они по группам, по силе действия и месту приложения. Может, оно и к лучшему – эти препараты уже в те времена начали терять эффективность.

      Открывается однажды дверь в мой кабинет, и быстро входит Самвел, мясник из соседнего гастронома и с порога начинает меня уговаривать.

      – Доктор, пожалуйста, прошу Вас, отрежьте мне палец, очень прошу! Только побыстрее, а то работа стоит.

      –Вот вы сегодня уже поторопились. А медицина спешки не любит. Вначале палец надо осмотреть.

      – Да пожалуйста…

      Самвел размотал свой рабочий фартук, в котором содержалась рука по локоть, и предъявил рану. Палец с перерубленной фалангой висел на хорошем кожно-мышечном лоскуте.

      – Так, – решил я, – разуваемся, раздеваемся, руку моем с мылом и в операционную.

      – Может, убрать его, и точка… Рану замотать бинтом, и так заживёт.

      – Нет, Самвел. У тебя и так не много пальцев.

      – Такая работа.

      – За что и платят, – сказал я, натягивая перчатки.

      Операция шла недолго. Понадобилась хирургическая обработка, то есть, грязное превратить в чистое, убрать нежизнеспособное, промыть многократно и свести края с краями, но не туго. Забинтовал, на завтра назначил перевязку.

      – Слушай, док, – пробормотал Самвел, – у меня денег никаких нету. Ничего сегодня не заработал.

      – Отстань со своими деньгами, – сообщил я, – проси Аллаха, чтоб зажило. Руку побереги, завтра не забудь появиться. Якши?

      – Якши,– сказал Самвел и исчез за дверью.

      В последующие дни я неоднократно промывал рану