Таможня даёт добро, или Теория коррупции. Михаил Кардон

на посту, а он один. Несмотря на свою доброту и безотказность пожарить ли мясо, запрятать реквизированный алкоголь, ему просто на роду было написано быть объектом для постоянных насмешек таможенников.

      Вид Яшка имел непрезентабельный, был маленького роста, почти без волос на голове, с шаркающей, луноходоподобной походкой, с вечно прищуренными узкими глазками, в стоптанных туфлях и часто мятых брюках. После посещения туалета он мог не заметить рубашку, застрявшую в ширинке, и долго бродить по посту как бы в двух галстуках. Форменный, как и положено, на груди, второй, в виде рубашки, торчащей сквозь ширинку, между ног. Когда проезжающие возмущались, зачем он нюхает документы, они ошибались, Яшка имел очень слабое зрение, и, чтобы что-то прочитать, ему приходилось подносить документы к самому лицу. Только деньги он никогда не нюхал, этому фокусу многие удивлялись, номинал купюр Яшка угадывал безошибочно и на расстоянии. Его внешний вид не мешал Яшке иметь репутацию знатока животных хворей, лечил он обычно с помощью безвредных и бесполезных порошков и травок, здраво рассуждая – или сдохнет, или будет жить, третьего просто не дано. Яшка и сам нередко бывал удивлён, когда его начинали благодарить счастливые хозяева выздоровевших собачек и кошечек.

      На посту долго рассказывали байку про то, как он пытался оформить игрушечную собаку.

      Пёс был огромен, занимая почти всё место на заднем сиденье в автомобиле. Макар с Косым не могли упустить такой случай.

      – Яшка, давай быстрей, к тебе работа приехала. Не дай Бог опять выручку забудешь занести. На улице ночь проведёшь и без доли останешься, – зажигал Макар.

      Минут за десять до этого Косой незаметно для Яшки приколол на его форменную фуражку свадебный красный цветок, Яшка с ним так затем сутки и проходил, несказанно веселя проезжающую публику и самих таможенников.

      Представьте! Подходит такой Попандопуло из Одессы с цветочком в фуражке к человеку, режим генерала включён, взгляд волевой, в голосе металл, и начинает требовать документы на плюшевую игрушку, ветеринарный паспорт, справки о прививках. Водителю не смешно, он в полном осадке, он в ужасе. Сначала невнятно пытается что-то объяснить, затем заходится в справедливом возмущении. Полный верноподданного желания пополнить казну смены, Яшка явно перегибает, заикнувшись о прививках за прошлый год. Разгорячённый непонятливым проезжающим, посмевшим с ним спорить, он медленно прозревает, ранее произнесённые водителем слова «игрушка», «плюшевый» всё-таки достигают его сознания. Яшка с опаской открывает заднюю дверь, ни тени движения, осмелев, трогает собаку.

      – Вы что сразу не сказали, что собака не живая?

      С искренним чувством выполненного долга слабо заметным взмахом руки Яшка позволяет продолжить движение.

      Мужик чуть не рухнул – он ещё в чем-то и виноват? Пребывая почти в прострации, слабо воспринимая окружающую обстановку, он только поинтересовался:

      – Фуражечка у вас симпатичная, наверное, сами шили?

      Чужой документ

      – Добрый