Что случилось с Карри Мэнсоном?. Иван Мартынов

страны другой. Такое значение.

      То вам не шутки.

      Суд сразу через сутки.

      Там не остыло тело,

      У них уже есть дело.

      И адвокат не сможет нам помочь.

      До суда осталась всего лишь одна ночь.

      Нам слепят дело, как шоколад «Нестле».

      Обмажут нас им прямо на суде.

      Хотел бы я сказать, что будет всё

      Как в фильмах Джо и Энтони Руссо».

      «Уоу-уоу! Уоу-уоу! Знаю,

      Ситуация тут непростая,

      Но нужно нам нервы унять,

      Чтобы понять, как сбежать». -

      Сказала Петунья в ответ,

      А значит будет побег.

      Глава XII

      «Говорят, дела всем шьёт,

      Занимается шпаной какой-то.

      Решил вдруг вызвать на допрос меня. С чего это?

      В два ночи заявился, словно пьяный друг.

      Чего же следователь хочет?

      И пусть только заикнётся об этих двух,

      Что в камере не покладая рук

      Ров свой копают. Пуд

      Земли уже смыли в месте отхожем.

      Вмажу ему в рожу. Попозже. Он рухнет.

      Да как он может, олух, вытворять такое!

      Ночью на допрос!

      Хотя нет. Должно быть, там другое».

      Так думал Карри в припадке сложных чувств.

      «Не буду говорить.

      Заткнусь.

      Упрусь.

      Буду глух, слеп, туп,

      Как воз реп».

      Однако в кабинете ждал очень важный гусь.

      Военный, чистый, цивильный,

      Немного жирный, но выправка, как в фильме.

      По ходу, сильный.

      «Полковник Генералов». – гусь поднял зад,

      Представ в костюме мундирном.

      В крыле держал он уголок с творогом -

      Полупирожок такой. Изюмом сдобренный.

      Сиропом вымазан.

      А творога так много, что от надкуса вылез он -

      Рецепт из кулинарной книги выписан.

      Беседа состоялась напряжённая.

      Восстановленное эго было вновь поражённым.

      Полковник наседал,

      Прессовал,

      Кричал:

      «Ты глуп. Ты глух. Ты плут.

      Навёл сумбур, баламут.

      Ввязал подруг. Дур!

      Использовал их преданность, упырь,

      И не моргнувши глазом так подвёл под монастырь.

      Сынок, в твоём поступке нету героизма.

      В нём только океан больного эгоизма.

      И там утонут две твои подруги.

      Никто в такой ситуации им не протянет руку».

      «Наверно, вы, полковник, ждёте слёз.

      Не гусь вы, а рычащий пёс.

      До времени-поры́ на цепи́ держат вас,

      Но вы бежите рвать, как только крикнут «Фас!»

      Вы о друзьях моих сказать посмели.

      Они страдают, но во имя дела, общей цели.

      Такую себе выбрали судьбу.

      Это их выбор.

      Ему никак перечить не могу».

      «Тебе не жалко их? Хотел я предложить

      Условие, чтоб тех двоих освободить.

      Не нужно за собой тащить их на Голгофу.

      Выдай, что узнал про катастрофу.

      Забудьте про своё расследование!