Кровавая жертва Молоху. Оса Ларссон

А оттуда можно слезть по лестнице.

      – Почему на тебе не было ботинок?

      – Ботинки остались в прихожей.

      – Почему ты выпрыгнул в окно? Почему не вышел в дверь?

      Мальчик снова замолчал.

      В конце концов он тихонько покачал головой.

      «Пора прекращать», – подумал Кристер.

      «Неужели он не помнит?» Вопросы теснились в голове Анны-Марии, рвались наружу все одновременно. Почему ты проснулся? Что ты увидел? Слышал ты что-нибудь? Ты узнал бы…

      А он сидел и гладил собаку. Внешне совершенно равнодушный к происходящему. Анна-Мария не знала, что сказать.

      – Ты что-нибудь помнишь? – спросила она. – Все, что угодно. Помнишь, как ты лег спать вечером?

      – Бабушка говорит, что я должен каждый день ложиться в половине восьмого. Все равно что бы там ни показывали по телевизору. Мне всегда приходится ложиться очень рано.

      «Мне придется прерваться, – подумала Анна-Мария. – Я слишком заинтересована. Скоро он начнет придумывать. На курсах нам много раз это повторяли. Дети хотят угодить взрослым. Они скажут все, что угодно, лишь бы мы остались довольны».

      – Я просыпаюсь, когда кто-то входит, – сказал Маркус Кристеру. – Когда пришли вы с Тинтин, я сразу же проснулся. Может, я хожу во сне?

      «Но только что он помнил, как выпрыгнул в окно, – подумала Анна-Мария. – Так не пойдет. Я могу все испортить. Надо пригласить профессионала».

      – Беседа с Маркусом Ууситало заканчивается, – сказала она и выключила видеокамеру.

      – Мы позвоним твоей маме, – сообщила она Маркусу. – Но она живет в Стокгольме, это далеко. Есть ли здесь по близости кто-нибудь из взрослых, кого ты знаешь и у кого хотел бы пока побыть?

      – Мама даже не хочет со мной разговаривать. Можно я поеду домой к бабушке?

      Анна-Мария и Кристер переглянулись.

      – Но… – начала Мелла и осеклась, так и не договорив.

      Кристер обнял Маркуса.

      – Послушай, приятель, – начал он. – А давай мы с тобой, и с Верой, и с Яско, это тоже пес Ребекки… Яско… Хотя знаешь, как мы его называем? Щен! Давай мы все вместе, и мои собаки тоже, поедем ко мне домой завтракать? Ты наверняка жутко проголодался!

      Маркус выбежал во двор и стал играть с собаками. Кристер Эриксон пошел следом и в дверях столкнулся с Ребеккой. Они чуть не стукнулись лбами. Она отступила на шаг назад и улыбнулась ему. Усилием воли полицейский сдержался, чтобы не прикоснуться к ней. Собаки стали прыгать и ластиться к ней.

      – Я поговорила с его матерью, – произнесла Мартинссон.

      – И что?

      Ветер залетел на крыльцо, тронул ее волосы. Глаза у нее были того же цвета, что и серое небо, что и сухая осенняя трава. Кристер затаил дыхание. Сердце забилось быстрее.

      «Спокойно, – сказал он сам себе. – Стоять совсем рядом и смотреть на нее. Кажется, мы становимся друзьями. Я должен довольствоваться этим».

      Ребекка шумно выдохнула через рот. Явный знак того, что разговор оказался нелегким.

      – Что тебе сказать? Конечно же, она пришла в ужас от того, что произошло, но объяснила, что Маркусу никак нельзя переехать