Наследство с последствиями. Ирина Ивановна Пиняева

ой, слегка сбивчивой, манере: – Да …, да … Это я.

      – Мое имя – Лев Валерианович Бамаун, я личный нотариус вашего отчима, Анатолия Михайловича Лаврова, ныне покойного.

       Звонок застал меня на пороге квартиры, и я, не удержавшись на ногах, села тут же, на коврик.

      – Как? Как? Давно его не стало? – скорее по инерции ответила, чтобы просто что-то сказать. – Несколько дней назад. Похороны состоялись сегодня. Я надеялся, пересечься с вами там, поскольку покойный не оставил мне ваших контактов… Пришлось делать лишнюю работу, – в голосе послышались нотки осуждения.

      Как реагировать на такую новость: смеяться или плакать? Руки тряслись, пришлось обхватить смартфон обеими руками, чтобы, чего доброго, не уронить. – Хорошо…

      – В смс сообщении я вышлю вам свой адрес. Жду вас завтра, с утра.

      – Но я…

      – Всего вам доброго, Дарья Сергеевна.

      Мужчина отключил вызов.

      – … не собираюсь к вам приходить, – добавила тихо, глядя невидящим взглядом в дверной косяк.

      Телефон «курлыкнул», выводя меня из состояния легкого замешательства, – пришло сообщение с адресом. Надо же, бизнес-центр «Орел». В нем позволить себе снять офис может только элита нашего общества, к сливкам которой и относился отчим. Он любил все самое лучшее…

      После этих мыслей, руки затряслись с удвоенной силой, пришлось идти на кухню и принимать таблетку успокоительного – ботинки сняла возле холодильника.

      Нотариус… А ведь он даже не сказал причину звонка. Неужели этот… оставил завещание. Лекарство легло в желудке неприятным комком.

      Отчим… Когда я услышала, моим единственным порывом было собирать немногочисленные вещи и уезжать из города. Опять…

      Муж находится в командировке и вернется только завтра вечером. Есть время обдумать, как поступить. Если моего заклятого врага не стало, значит, я свободна? Свободна?! Прибывая в растерянных чувствах, поплелась в душ. И, пользуясь отсутствием мужа, позволила себе быть несколько неряшливой: на ходу сняла пальто, оставила его на первом попавшемся в прихожей стуле, вместе с сумкой и перчатками.

      Сразу после душа нацепила любимую, ужасно застиранную, фланелевую пижаму, розовую в мелкий цветочек, и шерстяные носки с розовыми помпонами, которые при каждом шаге играли друг с другом в чехарду. И даже такая ерунда – помпоны – мне иногда казались невероятной шалостью в моей размеренной жизни.

       Ромашковый чай с ложкой гречишного меда (его мне на работе подарила благодарная клиентка), бутерброд со вчерашней сосиской и все, запасы моего холодильника истощились. Завтра придется заезжать в магазин, приедет муж, а он есть, в отличие от меня.

      Зачем все же звонил нотариус? Неужели… Не хотелось об этом думать, но этот вопрос оставлять не стоит. Завтра поеду к этому Валерианычу и отрекусь, открещусь от чего бы там не было. Хотя боялась даже представить…

      В кухне, на стене, висел календарь. Возможно, это самая важная вещь в этой двухкомнатной квартире… Бросила на него взгляд: десять красных крестов разделяли два черных квадрата – даты перевода денег. Поставила сегодняшний крест, лежащим тут же маркером, теперь – четырнадцать.

      Зябко поежилась, и обняла себя руками. Мама постоянно говорила, что я мерзну из-за низкого кровяного давления, мне же казалась, что я давно уже вымерзла где-то внутри, и холод постоянно вырывается наружу, как из неплотно закрытого холодильника.

      Работа… Проснувшись утром, почувствовала себя школьником, который готов стучать пятками об кровать, греть градусник в чашке чая, лишь бы не идти на работу. Позвоню начальнице, въедливой женщине предпенсионного возраста, и скажу, что заболела – ротовирус, а она любых вирусов боится посильнее ревизии. Посижу один день за свой счет. Слишком много дел: нужно приготовиться к приезду мужа – убраться, купить продукты, приготовить вкусный ужин, съездить к нотариусу, привести себя в порядок и сидеть смирно в ожидании встречи. Между мной и мужем никогда не горели чувства, по крайней мере с моей стороны, а сейчас там вообще царит полная прохлада и дуют сквозняки: от этого становится страшно. Боюсь, второй раз связать себя с кем-то отношениями я не решусь. По логике, с утра стоит разобраться с прошлым, как раз все по пути, затем посетить магазин и далее по списку…

      Утром нарядилась для встречи с нотариусом в официальный костюм, надела привычную белую блузку, один вид которой вызывает тошноту, а все из-за рабочего дресс-кода, который я, штатный сотрудник банка, менеджер по обслуживанию, обязана неукоснительно соблюдать. Я давно дала себе зарок, когда уволюсь – сожгу все свои семь белых блузок в торжественном костре.

      Мой верный собрат и товарищ, старенький автомобиль – хонда фит не подвел, привычно чем-то подребезжал под капотом, скрипнул, но исправно тронулся с места. Пока все идет хорошо.

      Привычно непрерывные потоки городского транспорта каждый раз нагоняли на меня оторопь, и мне каждый раз приходилось брать себя в руки и вливаться в них. Ощущение, что все плывут по течению, а я – против, как нерка на нерест.

      Нотариальная контора