Конец Сезона Ураганов. Евгения Горац

Делай, как знаешь, Якуб. Равных тебе в этом деле нет. Вина пришлю. Если еще что-то понадобится, скажи. Главное – чтобы их светлости были довольны. И не забудь оставить самые крепкие гусиные перья – для канцелярии.

      – Все будет сделано, господин закупщик, – сказал коротышка своим мерзким голосом.

      Когда закупщик ушел, коротышка наклонился и буквально сунул в клетку свой длиннющий нос.

      – Что это ты такая тихая? – спросил он меня. – Не больна ли часом, голубушка? Да нет, на вид, вроде, здорова – перья блестящие, глаза ясные. Но на всякий случай придется тебя ощипать уже сегодня. Пойдем-ка, я отнесу тебя на кухню.

      Он открыл дверцу и просунул руку в клетку, чтобы схватить меня… От ужаса я забилась в угол и забормотала древнее заклинание – я слышала, как его заучивал мой брат Фабиан: «Если ты меня убьешь, очень скоро сам умрешь». Коротышка остолбенел. Потом помотал головой. Протер глаза. И опять протянул ко мне руку. «Если пальцем меня тронешь, в эту пятницу – утонешь», – продолжала грозить я уже громче. Реакция коротышки была неожиданной. Он упал на колени перед клеткой и заплакал. «Слезы будешь позже лить – от страха я сочинила свою строфу, – Птицу нужно отпустить». Коротышка вытер слезы и сказал:

      – Госпожа гусыня! Простите меня! Конечно я вас отпущу. Прямо сейчас.

      Он открыл окно и подтащил к нему клетку.

      – Позвольте, я развяжу вам лапки, – сказал он. – Подумать только, я чуть было не убил говорящую птицу!

      На какое-то мгновенье я замерла – вдруг он все-таки свернет мне шею… Но нет, он действительно развязал мне лапки и поднес к окну. По его щекам все еще катились крупные слезы и мне вдруг стало его жаль.

      – А как же вы? – спросила я. – Вас не заругают?

      – Ерунда! – отмахнулся коротышка. – Я сейчас же вернусь на рынок и куплю еще одного гуся, за свои деньги. Никто не заметит подмены.

      Я вскочила на подоконник… Я хотела поцеловать его, но только неуклюже ткнулась клювом в его щеку. Потом взмахнула крыльями, но… взлететь не смогла. Крылья были будто налиты свинцом.

      – Что с вами, госпожа гусыня? – спросил он.

      – Сама не знаю, – ответила я. – Это случилось после того, как я поела сдобной булки с изюмом. Какие-то девочки бросали в пруд крупные ломти. И я не могу летать… Может, я действительно заболела?

      – Тогда позвольте предложить вам остаться, – сказал он. – Я попробую вас вылечить. Я нарву для вас самой лучшей, самой сочной травы из герцогского сада. Хотя нет. Я пойду в лес – я знаю одну поляну – там всегда пасутся гуси… Ой, простите, такие птицы, как вы, нет… похожие на вас птицы. Я соберу для вас ту траву, листья, стручки, ягоды – все, что они едят. И со временем вы поправитесь.

      – Но как же я останусь? Мне скрутят шею…

      – Знаете что? Я придумал! – вскричал коротышка. – Я скажу, что откармливаю вас специальными травами, чтобы придать вашему мясу пряный аромат… Ох, простите, представляю, каково вам это слышать! Но другого способа помочь столь дивной говорящей