Где бы ты ни был. Джеймс Эдвин Ганн

в очередной раз лицом к ящику, Мэтт увидел, что готовится новое наступление: менеджер, подкравшись к автомату с топориком, который дал ему бармен, рубанул по шнуру. Шнур отпрыгнул и захлестнул мертвой петлей ногу менеджера. Тот заорал, начал рубить почем зря и наконец перерубил провод. Автомат погас, шнур в агонии корчился на полу.

      Вместе с музыкой остановилась и Эбби.

      – Пойдем отсюда, – попросил Мэтт, еле держась на ногах.

      – Нет, посидим еще. – Она подвела его к столику, внезапно опустевшему, как и все заведение. – Тебе надо выпить.

      – Давай лучше уйдем.

      Но Эбби уже подзывала официанта. Тот опасливо подошел, и Мэтт под вопросительным взглядом Эбби промямлил:

      – Скотч. Чистый.

      Официант вернулся с бутылкой и двумя стаканами на подносе.

      – Босс велел вперед получить.

      Мэтт порылся в карманах. Менеджер стоял у стены, скрестив руки, и не сводил с него глаз.

      – У меня нет с собой денег.

      – Ничего, – вмешалась Эбби. – Ставьте сюда.

      – Нет, мэм… – начал официант, но поднос сам собой опустился на стол, и он попятился прочь.

      – Я, наверно, плохая дочь, – сказала Эбби, задумчиво взявшись за подбородок. – Па здесь понравилось бы.

      – Не делай этого, – всполошился Мэтт. – Мало у нас хлопот…

      Но Дженкинс, моргая и разя перегаром, уже угнездился на третьем стуле. Мэтт поспешно плеснул в стакан виски и выпил залпом. Алкоголь обжег горло, но больше Мэтт ничегошеньки не почувствовал и увидел, что стакан по-прежнему полон.

      Дженкинс опомнился и понял, что дело плохо.

      – Ты чего тут делаешь, Эб? И при параде вся. Подцепила парня с деньгами?

      Эбби оставила вопрос без внимания.

      – Если я о чем-то тебя попрошу, ты сделаешь?

      – Само собой. Все что хошь. – Дженкинс присосался к бутылке, она забулькала.

      Янтарная жидкость убавлялась исправно. Когда Дженкинс поставил бутылку и утер бороду, виски стало наполовину меньше, но напиток из стакана все так же отказывался проникать в Мэтта.

      – Если я попрошу стукнуть мистера Райта по носу, стукнешь?

      – А то. – Дженкинс сжал кулак. Борода мешала разглядеть его лицо – возможно, и к лучшему. – Мою девочку обижать? Слушай, Эб, что-то неважнецки он выглядит. Прям-таки и врезать ему?

      – Не сейчас, но держи это в голове.

      Мэтт расслабился и снова попытался опрокинуть в себя стакан – безуспешно. Ему вспомнились танталовы муки.

      – А вот и копы! – взревел вдруг Дженкинс, поднявшись с бутылкой в руке. В зал вошли трое полицейских во главе с барменом.

      – Только с законом не связывайся, – умоляюще сказал Мэтт.

      Эбби зевнула.

      – Что-то устала я. Никак уже полночь.

      Дженкинс ринулся на полицейских, как бык. Потом все пропало, и Мэтт с Эбби опять очутились в хижине.

      – А как же твой отец?

      – Па, окромя выпивки, больше всего драться любит. Все, я спать пошла. – Она скинула туфли, легла,