Операция «Ведьма в бегах», или Обмануть инквизитора. Татьяна Линг

Азазель, правда, плотоядно посматривал на козу и облизывался, но я, помня его слова о шмате мяса, зорко следила за этим хвостатым недоразумением, чтобы не вздумал лишать Беллу – как она просила ее называть – источника пропитания.

      – Но я хочу мяса! – жаловался Азя. – Я хищник, в конце концов!

      – Слышь, ты, хищник… Поймай себе мышей или крыс. И Белле помощь, чтобы крупу не грызли, и тебе мясо. Да и помощь хоть какая-то будет от тебя.

      Кот в ответ на мои слова вытаращился так, словно я сказала, что ему надо отрастить крылья и поймать летучую мышь.

      – Я? Есть мышей? Да ты сдурела совсем! Я же демон, великий…

      – Ой, хватит. Задрал уже. Хочешь мяса – добудь. Мужик ты или где?

      – Мужик? – взвился кот. – Ты же меня сама заставила почти девочкой стать, а теперь попрекаешь? Девочки не охотятся! – сказал как отрезал.

      – Ладно. Тогда просто в город пойдешь, разузнаешь, что там и как.

      – Я?

      – Ты!

      – Да меня же сразу на костер отправят. Или из шкурки шубу сделают.

      – Ой, таких, как ты, на шубу полсотни надо. Но что поймают тебя – твоя правда. Сейчас что-нибудь придумаем.

      Так, если трогают только абсолютно черных котов, значит, надо стать не совсем черной кошкой. С полом мы разобрались, осталось…

      Прошептала заклинание и навела на Азазеля морок. Несколько часов продержится, вполне хватит.

      – Ну вот, совсем другое дело, – кивнула удовлетворенно.

      Кот прищурился с подозрением, опасливо подошел к ближайшей луже, заглянул и заорал:

      – Ты что натворила?! На меня же теперь ни одна приличная кошка не взглянет.

      – И не надо. Зато цел будешь. И вообще, тебя сейчас коты интересовать должны, а не кошки. Главное, хозяйство не выпускай наружу, а то оконфузишься.

      – Ты… ты… я тебе это припомню, – тряс лапой Азя, показывая на свою грудь.

      И было с чего ему возмущаться – на груди красовалось большое белое сердце. Я хихикнула, разглядывая дело рук своих.

      Ази не было несколько часов. А когда вернулся, рассказал кое-что интересное: в городке жила ведьма. Адреса он не узнал, но говорят, она на мужиков хворь наводит, мужской силы лишает.

      – Непорядок. Ведьма, конечно, может пакости делать, такова ее ведьминская натура, но мужская сила – это святое, – рассуждал Азя, когда мы уже ночью сидели с ним с выделенной нам Беллой комнате. Тут он мог расслабиться и принять нормальный вид.

      Когда в первый день мы на ночь заперлись, он с таким удовольствием и стоном наслаждения выпустил наружу свое хозяйство, что я аж заумилялась. Но как же долго он его вылизывал! Как не стер вообще. И этот «ритуал» стал повторяться из раза в раз, каждый день Азя тратил на вылизывание все больше времени.

      – Азазель, великий и ужасный! – не выдержала я, когда в течение двух часов, тщетно пытаясь уснуть, слышала в темноте чавканье. – Ты что, собрался свое достоинство съесть? Чего чавкаешь? Дай поспать.

      – Эгоистка, только о себе думаешь.

      – А о ком я думать должна? Для себя ты и сам неплохо справляешься. Мышей он не есть… – проворчала. –