Здравствуй, Люся, Новый год!. Ирина Моисеева

Люся, радуясь про себя такой лёгкой победе.

      – Но я не хочу, – заныл Сашка. – Я хочу кино досмотреть.

      – Пусть остаётся, – сказал Митяй. – Большой уже, через год в школу.

      – Да ты что, – ахнула Люся, – ну какой он большой?! Нет, нет, даже речи быть не может.

      Но Сашка снова заныл. Люся представила, как он будет ныть возле каждого магазина и как они всей семьей будут его эвакуировать из отдела детских игрушек.

      – Мы же быстро, туда и обратно? – переспросила она мужа.

      – Ну так это от вас зависит, – хмыкнул Митяй.

      – Саша, ничего не трогай, никому не открывай, смотри своё кино!

      Инструкции были выданы тщательные и подробные, и на всякий случай повторены пятнадцать раз. Сашка всё понимал, кивал и клялся, что ничего и никого в квартире не будет трогать. Но у Люси на душе было неспокойно.

      В магазине она сразу пожалела, что согласилась оставить сына дома, так как вместо радости от покупок в голове было только одно – лишь бы ничего не случилось.

      – Давай скорее, – дёргала она дочь, пока та обсуждала с консультантом свойства маркеров для скетчинга. – Вот чувствую, что-то не то.

      На обратном пути, считывая Люсины нервные вибрации, странно дёргался лифт в подъезде. На лестничной площадке не было света.

      – Что такое, – проворчал Митяй, щёлкая выключателем. – Уходили – всё работало.

      Люся постучала в дверь. По выданному ЦУ ребёнок должен был подойти к двери и спросить: «Кто там?». Но никто не подходил. Люся заволновалась.

      – Слышите, тишина какая? – приложилась она ухом к двери. – Точно что-то случилось.

      – Саша! Это мы! Мы вернулись!

      Сашка не открывал. Теперь заволновался даже Митяй. Он долго пытался попасть в замочную скважину ключом, Люся подсвечивала телефоном.

      Наконец дверь открылась, взволнованные взрослые перешагнули за порог.

      А дальше всё было как в кино. Да, да, в том самом, про одного дома.

      Сначала что-то полилось сверху, потом Митяй с грохотом полетел на пол, а Люся полетела на Митяя, потом оглушительно визжала Настя. И всё это в кромешной темноте.

      – Свет! Где свеет? – кричал Митяй.

      Настя на четвереньках доползла до выключателя, и стало светло.

      Втроём они сидели на полу, обмазанные чем-то липким. С почти новой прошлогодней Люсиной шубы стекала вода. На полу лежал какой-то белый мусор, похожий на снег. Рядом стоял довольный Сашка, на лице его сияли торжество и гордость.

      – Где ты это взял? – морщилась Люся, снимая с себя липкие белые шарики.

      – Мой пенопласт для поделок! – причитала Настя. – Мой клей с «Али экспресс»! Кто тебе разрешил ходить в мою комнату?

      – Что всё это значит? – орал Митяй, безуспешно пытаясь встать, поскальзываясь на разлитой луже чего-то белого и мутного.

      – Я думал, вы грабители! – спокойно ответил Сашка.

      – Но почему ты не спросил: «Кто там»? И разве ты не узнал наши голоса?

      – Ха, сейчас такие технологии, – заявил ребёнок. – Любой голос подделать можно.

      Люся не успела удивиться