Верная (не)верная. 1 часть. Евгения Грозд

остаётся.

      Зачем ты смотришь так виновато? Так, словно предал или бросил. Так, будто обязан мне чем-то и не выполнил свой долг. А эти слова? Словно хочет оправдаться. Это лишнее.

      – Хорошо. Ты молодец. Уверена, что у тебя всё получится, – безынициативно уронила в ответ, выдавив дежурную улыбку.

      Но его не обманешь. Смотрит недоверчиво и… С жалостью?!

      Кухарка плюхнулась рядом со мной, вынув от горьких выводов. В чёрном одеяние и платке, на носу стильные тёмные очки, на руках кружевные митенки. Женщина протянула мне такой же чёрный шифоновый шарфик и упаковку бумажных салфеток. Да, милая Варвара подготовилась на славу.

      Павел сел на водительское, сразив всех шлейфом от сигаретного дыма, который опрометчиво зажевал мятной жвачкой.

      – Павлуша, в церковь надо ещё за свечками заехать, – спохватилась Варвара Петровна.

      – Там на кладбище есть часовня. Заскочим по дороге, – ввернула я.

      – Вот и хорошо, – Варвара ласково похлопала меня по руке, увы, видя моё каменное лицо, она приняла это на свой лад. – Ну не злись на Алёшу. Он завтра обещался заехать к Валентину. Ты же понимаешь, что твой муж занятой человек.

      Боже, Варечка, заклинаю не говори мне ничего о нём! Но, выдавив лучшую из своих фальшивых улыбок, приобняла сердобольную повариху.

      – Я всё понимаю, Варвара Петровна.

      Кухарка вздохнула с чувством выполненного долга, задумчиво глянула на дорогу и вновь переполошилась:

      – Максимка, а корзину-то забыли на кухне! Я ж собрала съестного, чтобы помянуть. Ой, голова дырявая! Вернуться надо…

      – Спокойно, тёть Варь, – Макс не удержался от улыбки. – Корзина давно в багажнике вместе с лопатой и бутылью воды.

      – Ох, спасибо, дорогой. Аж сердечко зашалило, – и Варвара Петровна принялась обмахиваться платком.

      Актёрские данные у нашей любимой стряпухи всегда были на высоте, поэтому я и Макс обменялись понимающими и чуть смеющимися взглядами.

      Очередной крючок запретного счастья дёрнул за жилу. Мне нравится в нём буквально всё – озорной прищур, открытая улыбка, прокол на ухе от ношения серьги в прошлом, манера потирать костяшки пальцев. Этот парень смог воплотить в себе всё, о чём я мечтала когда-то в свои пятнадцать. Всё чего меня лишил супруг, придя в мой дом и отобрав то, что было так дорого и мечту в придачу.

      На кладбище, как и положено, тихо, спокойно и умиротворённо. Дневное солнце в зените и весело проникает своими лучами сквозь вату пушистых облаков. Всё шептало о прекрасном дне, но три фигуры, медленно идущие меж мемориалов и оград, не замечали этих радостных мелочей. Правильно ли? Мы в спальне, где спят вечным и безжизненным сном дорогие сердцу люди. Только их лица с мраморных памятников и фотографий смотрели на нас и на этот прекрасный, но жестокий мир. Все такие разные, красивые и так спокойны – их беды, страдания, ошибки закончились, как и радость, и счастье, и любовь. Всё прошло, как и она сами.

      Глянула на Максима, который шёл за нами следом между оградок. Он вглядывался в памятники и тоже о чём-то думал. Губы его иногда