Русь святая – 2. Владимир of Владимир

с чаем из рук шефа:

      – Благодарю, с утра во рту маковой росинки не было. Так вот господа, на месте аварии у нас такого рода картина вырисовывается, будто эта самое столкновение, вовсе не случайное оказалось. К тому же не многочисленные очевидцы утверждают, что коляска молодого человека мчалась как сумасшедшая, причём он самолично ею и управлял. С ним не было извозчика. Но самое интересное, поведала некая мадам Грушницкая Ирина Григорьевна, вдова чиновника, служившего в управе благополучия, владелица одиннадцатого дома. Дама в летах, ей поди уж восемьдесят, страшно сказать с каким хвостом. Кокетничала и жеманилась, но свой возраст так и не назвала.

      – Может не помнит. – Усмехнулся Козлов, с аппетитом запивая бублик чаем.

      – Вряд ли. Бабулька хоть и на ладан дышит, а глазки у неё ещё живые. К тому же стройное изложение мыслей. Слышали бы вы в каких красках и деталях, она описывала пышные торжества 1862 году, с прибытием царской семьи, во время открытия памятника тысячелетие России. От которого я и по сей день восхищён, гениальностью скульптора Микешина и архитектора Гартмана. И вообще, эта Ирина Григорьевна, много лишнего мне успела поведать. Как говориться плоть завяла, а дух в столь дряхлом теле, прибывает в любопытстве, стремящийся все больше где бы подглядеть, да подсмотреть.

      – Конечно это грех, но в нашем деле такие труженицы очереди к Богу, не заменимы. – Кладя себе в рот варенье, заверил штабс-ротмистр Козлов.

      – Именно так, страдая старческой бессонницей в столь ранний час, наша хранительница нравов, причём замечу чужих, и стала столь ценной свидетельницей. Она утверждает что сразу заметила мчащуюся по мостовой коляску, запряжённую парой гнедых, на встречу одиноко двигающейся тюремной карете. И будто бы эта коляска перед тем как они должны были поравняться, резко повернула на право и со всего маха врезавшись в карету. И ещё, она заметила что из коляски вывалился молодой шатен и якобы хромая, подбежал к своим лошадкам и припал к ним. Грушницкая сообщила что тогда ей подумалось, будто этот кавалерист жалеючи, ведь одна лошадь билась с переломанной спиной. Так нет, с её слов оказывается этот молодой офицер оказался таким жестокосердным, цинично сдёрнул с лошадиных шей шарфы и жалость вовсе не причём. Каково!? – Торжественно закончил Пузанов.

      – Так говоришь, эта хранительница ладана, признала в нашем повесе офицера и даже кавалериста. – С интересом переспросил Владимирский.

      С азартным блеском в глазах Пузанов важно ответил:

      – Ну да. Утверждала будто её отец ушёл в отставку отставным поручиком кавалерии и до смерти носил эту выправку, получившую будучи ещё кадетом. Мне думается, наш лихач либо военный, или в прошлом кадет. У меня такая мысль у самого в голове крутилась. Хотя эта Грушницкая и большая фантазёрка, но комната её на втором этаже и она в свой лорнет видит прекрасно. Нет право, я сам проверял. И я вам замечу, что эти старые матроны, лучше нашего брата разбираются в военной выправке.