Ты. Наташа Корнеева

один только миг назад,

      а потом и по ветру пеплом.

      только краешком взгляда  чтоб

      да по самой по острой кромке,

      и до самых костей озноб

      и без имени в похоронке.

      Нелюбовь

      о чём страдать , коль в сердце нет любви,

      состарилась, бессмертье опровергнув,

      ты, проколов неаккуратно вену,

      и доказав убийственность воды,

      предпочитаешь пункты наблюдения,

      с завидным безразличьем ко всему,

      обычный грешник до грехопадения,

      у собственной никчёмности в плену.

      казалось бы, ну что такого в этом,

      ещё один надломленный поэт,

      себя нечаянно возомнил поэтом,

      не понимая, что поэтов нет.

      а плещутся  приливы и отливы,

      закаты тухнут рыбой с головы

      и, сплюнув косточки черёмушные мимо

      руки протянутой  помойной похвалы,

      глядишься в небо сквозь немытость окон,

      но  оставляешь взгляды не на том,

      что  высоко над проводами с током,

      а вновь пятно считаешь за пятном.

      ни мне жалеть, ни мне надменно плакать,

      ни мне  теперь  вопросами сорить,

      я с детства ненавидела плакаты,

      и не могла ни слова повторить

      придуманных и, может быть, красивых

      движений в безвоздушности времён,

      я горечь вижу в сладких апельсинах,

      из мертвечины не  люблю бульон.

      Реквизит

      мне сегодня хочется бузить,

      бить посуду, целовать собаку,

      весь перелопатить реквизит,

      в сундуки запрятанный со страху,

      обойти периметр годов,

      в каждый угол вставить наказание,

      формами неправильными слов

      обозначить в нелюбви признание.

      наломать букет  из молодых

      веток и беспочвенно  беспочечных,

      повтыкать в обломки без воды,

      чтобы не испортились  листочками.

      разобрать на камушки камин,

      всю золу  – в глаза,  как пыль обычную,

      высыпать безветрию  руин,

      выдохнуть  неискренне и сбивчиво,

      так , о самой пошлой ерунде,

      ради звука, а не содержания,

      ррраз! – и  в задымлённом сентябре …

      и зима …  «ранимая и ранняя».

      С мизинчика колечко

      Пока дышать умеют те, кто дорог,

      И совпадают отраженья их,

      я буду верить в честность разговоров,

      на тет-а-тет выдергивая стих

      неправильный, с ободранной спиною,

      с побитыми  костяшками руки,

      с полуденным, невыносимым зноем

      в сачке у детства спят громовики,

      размазаны пыльцою  махаоны

      на пожелтевших  сказках и мечтах,

      и буквы тихо между перепонок

      о чем-то  мной непонятом шуршат,

      подмигивает выбитое солнце

      в фонарике безглазом и …  молчи,

      лежит на дне  в засыпанном колодце

      с мизинчика колечко  девочки.

      О любви

      скажи