Формула первой любви. Светлана Лубенец

наша Юлия пол-урока трещала о том, что мы должны гармонично развиваться, что должны не только примеры решать, а еще и приобщаться к великому и вечному.

      – Ну и как?

      – Что как?

      – Ну… будешь приобщаться?

      – Издеваешься, да? Я же без тебя ни одного сочинения не написала!

      – А на уроке?

      – На уроках, конечно, приходилось, но больше «трояка» я никогда не получала.

      – Значит, не будешь?

      Люда отрицательно покачала головой:

      – Нет, мне совершенно неинтересно рассуждать на тему «Фамусовское общество» или, к примеру, почему Софья влюбилась в Молчалина.

      – Неужели у тебя нет на этот счет собственного мнения?

      – Откуда оно у меня может быть, если я не жила в этом ископаемом фамусовском обществе! Сейчас уже какой век? Двадцать первый! А пересказывать на пяти страницах, что на этот счет написано в учебнике или что думает наша литераторша, – честное слово, скучно и времени жалко!

      – Да я не про это… Я про Софью с Молчалиным… Ну, почему она в него влюбилась, как ты думаешь?

      – Думаю, что у нее выбора не было. Она же в четырех стенах сидела: школу не посещала, на дискотеки не ходила, в подъездах не тусовалась…

      – Скажешь тоже! – не согласился с ней Пономаренко. – Балы небось покруче дискотек были!

      – А ты вспомни, какие на балу у Фамусова «уроды с того света» собирались! И потом, балы, наверно, не часто случались. А Молчалин – единственный из молодых в окружении Софьи и постоянно рядом. В кого же ей еще было влюбляться?

      – Я вот тоже постоянно с тобой рядом, между прочим, – заметил Вова и очень выразительно посмотрел на друга детства, – и тоже молодой! Чего же ты в меня не влюбляешься?

      – Софья с Молчалиным в одной коляске не ездила. Он ей на новенького, понял?

      – Ну… допустим… Убедила про Молчалина. А как остальные ваши? Будут участвовать в олимпиаде?

      – Не знаю. Девчонки вроде вдохновились стихами про любовь. Может, чего и напишут. А парни – вряд ли. Хотя… кто его знает… Я с ними не очень общаюсь… Только с Кондратюком, да и то из-за игры.

      – Ну и как игра? Движется?

      – Движется! Сейчас буду переход на третий уровень разрабатывать, а Владик должен над всяческими препятствиями подумать.

      – Ишь ты – Владик! – передразнил ее Пономаренко. – Это у тебя такие с ним близкие отношения, что он для тебя уже и Владик?

      – Дурак ты, Вовка! У него просто имя такое!

      – Меня почему-то ты Вовиком никогда не называла!

      – Тоже мне Вовик нашелся – в сто килограммов!

      – Да твой Владик не меньше весит!

      – Он просто высокий.

      – Я, знаешь ли, тоже не низкий!

      – Все, Вовик, – Люда с издевкой произнесла уменьшительно имя Пономаренко, – ты мне надоел! Брысь отсюда! У меня дел по горло!

      – Смотри, пробросаешься мной! Кто тебе сочинения писать будет? Не Владик же! От него, кроме иксов с игреками, ничего не дождешься!

      – Куда ты от меня денешься! – рассмеялась Люда. – Сегодня же вечером с химией приползешь!

      – А