Маленькая черная ложь. Шэрон Болтон

слизистой воде.

      Я наклоняюсь, поднимаю фонарь, сую револьвер в карман. Каллум заходит в рубку вслед за мной.

      – Носовая кладовая. По левому борту. Если ты уверена.

      Я совсем не уверена. Но поворачиваю фонарь и вижу детскую ногу. Она словно дрожит в тонком луче света, как изображение в старом кинофильме. Мир накреняется, и я не понимаю, то ли в «Эндевор» ударила большая волна, то ли я едва не лишилась чувств.

      Подхожу ближе… три, четыре шага… и провожу лучом фонаря по всему телу ребенка, от головы до обутых в кеды ног.

      – Джимми, – говорю я.

      Это не труп Арчи Уэста. Из брезента торчит кость лодыжки. Зашнурованная обувь съежилась. Этого не могло произойти с Арчи за один день. Кроме того, эти останки слишком велики и не могут принадлежать трехлетнему или даже пятилетнему ребенку. Арчи или Фреду. Мы нашли Джимми.

      – Согласен. – Каллум стоит в двери рулевой рубки. – Выглядит лет на семь.

      Лежащий передо мной маленький мальчик чуть младше, чем был Нэд. На нем сохранились остатки одежды, в том числе оба кеда. На голове видны клочки волос. Бо́льшая часть кожи разложилась. Плоть – все, из чего состояли пухлые щеки, округлый подбородок, сильные маленькие руки и похожие на спички ноги, – тоже не сохранилась. От Джимми остался только остов из кальция, которому было предназначено расти и становиться прочнее, превращая ребенка в большого, здорового мужчину.

      Смотрю на свой гниющий бриг —

      Но трупы вкруг лежат.

      Кольридж. Теперь я вспомнила. Сэмюэл Тэйлор Кольридж, «Сказание о Старом Мореходе». Жуткое произведение. Нэд будет выглядеть примерно так же. Мой ангел теперь – труп в земле, медленно разлагающийся. Как этот ребенок. Нэд умер раньше, и от его тела почти ничего не осталось. Я раньше об этом не думала. В моей голове Нэд по-прежнему бледный, но в остальном ничуть не изменившийся маленький мальчик, который выскальзывает из теней в моем доме и гоняется за таким же призрачным братом от одного укромного уголка к другому.

      Мне кажется, что я смотрю на Нэда. Как будто кто-то заставил меня раскопать его могилу и посмотреть на то, во что он превратился.

      Судно накреняется, луч фонаря уходит в сторону. Я чувствую тяжесть двух ладоней на своих плечах. Испытываю почти непреодолимое желание опереться на эти ладони и закрыть глаза.

      – Череп выглядит странно. – Каллум берет у меня фонарь и направляет луч на голову Джимми.

      Я с трудом заставляю себя ответить:

      – У него еще не сменились молочные зубы.

      На челюсти Джимми, лишенной кожи и мышц, видны два ряда зубов, один под другим. Совершенно естественно для ребенка его возраста, но выглядит очень, очень странно.

      У Нэда последний молочный зуб выпал за несколько дней до смерти. Нижний правый резец. Я до сих пор храню его в маленькой коробочке в форме сердца, рядом с кроватью. Будь это Нэд, я видела бы дырку… Я больше не могу на это смотреть. Просто не могу.

      Каллум опускает фонарь.

      – Иногда я вижу его отца в «Глоуб». Он работает в больнице.

      Сестра Джимми учится в классе Кита. Я хочу произнести