Секс в СССР, или Веселая жизнь. Юрий Поляков

«Лакомка» с орехами уже была?

      – Нет, еще не было.

      – Почему?

      Пришлось купить и «Лакомку». Через полчаса мы сидели дома, она рисовала, а я смотрел в десятый раз «Семнадцать мгновений весны». Когда Штирлиц разбил о голову Айсмана бутылку, пришла с работы Нина.

      – Давно дома?

      – Давно.

      – Надеюсь, мой ребенок был не последним в группе?

      – Ну что ты, киса! Детей было еще полным-полно. Правда, Алена?

      – Правда, – подтвердила подкупленная дочь.

      – Скажи, зайчик, а с кем ты играла, пока ждала папу?

      – С Крокодилом Геной, – ответил ребенок, жалобно оглянувшись на меня.

      – А еще с кем?

      – С Чебурашкой…

      – Нет, скажи, с кем из детей ты играла?

      – Сама с собой.

      – Врун! – пригвоздила меня жена. – Даже не мечтай!

      Ну, вот: супружеское счастье теперь откладывалось как минимум на неделю. Странные все-таки существа – женщины! Наказывать мужа воздержанием – это как волка карать вегетарианской диетой. Все равно нажрется мяса, но в неположенном месте. А потом бегут в партком: спасите семью!

      – Да ну вас всех к лешему! – взорвался я. – На работе КГБ, дома тоже КГБ. Мне завтра Ковригина допрашивать, а вы мне тут Чебурашками голову морочите!

      – Ковригина? – изумилась Нина, обожавшая его книги. – Того самого? А что он натворил? И при чем тут ты? Тебя из-за него в горком вызывали?

      – Не имею права разглашать! – скупо ответил я, давая понять, что мне есть чем ответить на постельный карантин.

      – Мне-то можно сказать? – обиделась жена и глянула на меня с интересом.

      – Никому! – Я покачал головой, понимая, что семейное счастье все-таки возможно, когда уснет дочь.

      23. «Крамольные рассказы»

      Сияют звезды над Кремлем, алея,

      И месяц проплывает, как ладья.

      Выходит ночью вождь из Мавзолея

      И плачет, коммунизма не найдя.

А.

      Мы дружно поужинали пельменями. Нина занялась постирушками. Я мужественно перемыл всю посуду, а потом рассказал на ночь дочери воспитательную сказку про белочку, которая дружила с медведем, и косолапый щедро угощал ее медом. Но как-то раз Топтыгин доверил подружке секрет, а та по дури разболтала всему лесу, включая сорок. В результате мед болтливой белке улыбнулся навсегда. Спокойной ночи!

      – А разве мед может улыбаться? – спросила Алена.

      – Это образное выражение. Мы же говорим: «пошел снег», а куда он пошел? В магазин, что ли?

      – Снег в магазин не ходит. Завтра меня кто забирает?

      – Мама.

      – Значит, мороженое мне улыбнулось, – вздохнула она и повернулась к стене.

      В спальне я упал на кровать, точнее, на разложенный диван, опасно скрипнувший подо мной. Он уже дважды ломался, его отвозили в ремонт мебели, и пожилой мастер, осматривая руину, ругался:

      – Ну кто ж так клеит? Разве ж это брусок? Он и мышиной етьбы не сдюжит!

      Положив повыше подушку и включив ночник,