Мираж: последняя капля. Ольга Анатольевна Чумаченко

после её гибели. У него сохранилось право голоса. Он мог голосовать в высших кругах на равных. Высокородным пришлось считаться бы с ним. Но, не стал он пользоваться таким благом. Прекрасно зная, что Высокородная элита придерживается правила: чем уже круг, тем качественнее правление. Подозревая, что если бы он стал претендовать на законное наследство, то неизвестно как бы это отразилось на его карьере, на его жизни.

      Светало. Ехали в машине двое погружённые в свои мысли. В боковом стекле виднелось отражение мраморного мужчины, Инна невольно всмотрелась. Высок и худощав. Черты лица угловаты, сам он будто угловат, неуклюж. Но нет! В нём Инна чувствовала, ту жёсткость, которая, возможно, и называется мужественностью. Сколько ему лет? Могла только догадываться. Старше средних, но ещё не старик. Далеко не старик. В глазах, чувствовала усталость…

      Световая волна наплывала на Радужный мир, заливая его всеми яркими красками. Красота! Всё будет хорошо!

      Отработав день, Инна нашла для себя работу ночью. Она бегала в тот мусорный склад, и, насобирав качественных яиц, не пострадавших от плохого обращения и долгого лежания в тепле, несла их обратно в хранилище. Загружая в наспех придуманный ею рюкзак по пять-шесть штук. И то, сильно рискуя их повредить.

      Пробираясь приходилось тёмными кустарниками, закоулками, болотами. Благо, зелень тянулась сплошной полосой, практически через весь путь. За одну ночь успевала сделать лишь пару ходок. И совершенно не думала о том, что будет с ней, если поймают. Она думала, только о том, что будет с ними, если не она.

      Браслет, по которому Март отслеживал её передвижения, ночами лежал в комнате. Почему то, её браслет отличался от браслетов других рабочих, намертво фиксирующего замка на нём не было, что позволяло ей снимать его, когда вздумает.

      Да и вообще, как оказалось, ей поддавались все электромагнитные замки. И такое она скрывала от всех. Поддавались они единственной вещице сохранившейся у неё с прошлой жизни. Каменному браслету, без застёжек, плотно прилегающему к руке. Не снимался он с её запястья… никак. В отличие от других её украшений. Цепочек, браслетов, драгоценных камней.

      Лучшего места, чтобы спрятать «клад», чем каменный цветок над озером Инна не придумала. На глазах у всех. В каменных лепестках цветка оказалось достаточно места, чтобы её сокровища надёжно и безопасно ждали своей судьбы.

      Самым страшным для неё оказалось, во второй раз опускаться в воду. Первый раз – это так – шок. А ещё, требовалось не малое усилие, чтобы подтянувшись, взобраться по скользкому склизкому камню, каждый раз только с одним завёрнутым в личную блузку яйцом. Держа свою ношу зубами как собака, она раз за разом опускалась и плыла. Плыла и вскарабкивалась вперёд и вверх. Сколько раз она за ночь погружалась в ледяную воду, не считала, но, как не странно, её память запечатлела каждое яйцо. Она помнила, где в каком порядке лежит каждое, запомнила каждый знак на них, каждую печать. Да!

      У каждой зелёной женщины, имелся свой родовой знак, которыми