Когда сталкиваются миры. Brangusis

я ритм подберу, – сказала Диана и взяла бонго.

      – В какой тональности хоть? – спросила Моника и приготовила гитару.

      – Фа мажор, кажись, – ответил Итан.

      – Так, фа мажор. Значит, аккорд фа, ля диез, до. Миноры – соль, ля, ре. Почти подходит к моему тексту.

      – Давайте соединим и посмотрим, что получилось! – предложила Диана.

      – А в «Притти Вумэн» не пойдем?

      – Попозже. Мне не терпится снова на барабанах поиграть.

      – А может, того барабанщика увидеть?– поддел Айзек.

      – Да ну тебя, Изя!

      – Ребята, да вы серьезные! – завопила восторженная Моника.

      – Ноа, разберешься? – сказал Итан.

      – Еще как разберусь. И без ваших фа мажоров, – усмехнулся Мартин, взявшись за бас.

      18

      Ноябрьские заморозки, как всегда, хлопнули неожиданно. Итану даже пришлось включить в магазине отопление и помимо кофе наварить пару литров согревающего медово-имбирного чая. Затем он уселся полистать старенькие молодежные журналы тех времен, когда еще были популярны Tokio Hotel, но тут приперлись они. Сначала Айзек, потом Диана, а затем Мартин.

      – Твое могущество вечно! О, посылающий ветер и дарующий дождь!

      – Ой, как вкусно медом пахнет! Никакого меда, сучка, ты и так вчера вечером жареной картошки нажралась!

      – Блин, опять она из хаты не вылазит! Я замерз, как собака, пока ее ждал!

      Итан закрыл журнал и хлопнул им по столу:

      – Нет, я достаточно терпел, с меня хватит! Хочу хайер, как у Билла Каулитца (*Солист группы Tokio Hotel)!

      Моника пришла ближе к полудню, вся дрожа, перепрыгивая с кеда на кед и кутаясь в явно великоватое, затертое до дыр худи с нашивкой очередной панк-группы.

      – К такому меня жизнь не готовила, – сказала она. – Думала, хоть к обеду потеплеет, а нифига!

      – А как насчет того, чтобы просто потеплее одеться? – сказал Итан, поправляя перед зеркалом свою новую прическу а-ля «взрыв на макаронной фабрике».

      – Это самое теплое, что у меня есть. Худи бывшего.

      – Ты у него даже одежду утащила?!

      – Нет, он сам мне отдал. Кэти, жена его мерзкого дружка Мейсона, рассказывала, что он всем девкам свои шмотки раздавал.

      – Да чтоб тебя, Кэти! – рыкнул Мартин.

      – Интересно, что он своей Долли из Техаса отдаст? Я сомневаюсь, что у него найдутся шмотки размером с четырьмя иксами.

      Мартин хрипло и продолжительно выдохнул через респиратор.

      – Чувак, крепись. Гнев – это смертный грех, – шепнул ему Айзек.

      – А потеплее ты ничего не додумалась взять? Или хотя бы посередине лета от бывшего сбежать, а не когда зима на носу? – спросил Итан.

      – Мне было как-то не до этого, – надулась Моника. – Да и как бы я все это утащила? Значит, скейт, гитара, сумка с вещами. Для куртки просто не было места.

      – Ну и как ты теперь жить собираешься? Без денег, без работы. А на улице не потеплеет. Что тогда? Ко мне в магазин переселишься?

      – Ну, можно, когда у меня аренда закончится. Это только в декабре, но очень мило с твоей стороны, что ты предложил.

      – Это