Деревня Малюткино. Лето 1. Валентина Шабалина

села на лавку, а бабушка взяла специальную рукавичку для мытья, окунула её в рядом стоящий маленький тазик, и стала мыть Машу.

      – Бабушка, а где же мыло?

      – Это и есть подобие мыла, называется щёлок. Мы его делаем сами. Когда дрова прогорают в печке, мы собираем золу и заливаем водой. Вода настаивается и получается щёлок. Им можно мыться, стирать бельё. Он безвреден для нашего тела. А волосы становятся длинными да блестящими.

      Бабушка мыла Машу в воде с запахом лета и пела:

      Что стоишь, качаясь,

      Тонкая рябина,

      Головой склоняясь

      До самого тына.

      Когда она спела всю песню, сказала:

      – Теперь, можно и попариться.

      Бабушка зачерпнула ковшом из кастрюльки воды и плеснула на камни в большой сковородке. Вода обиженно зашипела, запыхтела, превратилась в пар и заполнила собой всю баню. Запахло чабрецом.

      – Как вкусно пахнет, – сказала Маша.

      – А теперь ложись на другую лавку, я тебя попарю веничком, – сказала бабушка и вытащила из тазика мокрый берёзовый веник с настоящими листочками. Она легонько прошлась вдоль маленького тела девочки, постепенно веник набирал силу и всё быстрее летал над Машей и легонько поколачивал её.

      Наконец банное волшебство было окончено, бабушка окатила Машу чистой водой, закрутила чалмой на голове полотенце и сказала:

      – Беги в предбанник, там на столе банка с квасом стоит, попей его, оденься и беги в дом. А я попарюсь.

      Маша выскочила в предбанник. Здесь было прохладнее и легко дышалось. Она взяла обеими руками банку, что стояла на столе, и стала пить. Она пила и не могла напиться, такой вкусный был квас, и так живительно проникал он в тело, наполняя его силами. Наконец она напилась, села на лавку и стала одеваться. Она уже оделась, как со скамейки упала мочалка, которая лежала рядом с ней. Маша подняла её и положила на место. Но только она положила мочалку, как с другого края лавки упало мыло.

      – Что же вы распадались? – удивилась девочка.

      И только она это произнесла, как с потолка упал сухой берёзовый веник.

      – Бабушка! – закричала Маша. – А здесь всё падает!

      – Наверное, домовой балуется. Не бойся, – засмеялась бабушка.

      – Домовой? – удивилась Маша. – Разве они бывают всамделишно?

      – Бывают, – сказал кто-то. – Только я не домовой, я – банник.

      Маша оглянулась, но никого не увидела.

      – Вы где?

      – На потолке! Глаза-то подними.

      Маша посмотрела вверх. Под потолком на полке, где стояли разные баночки с настоями и настойками, сидел маленький человечек с растрёпанными волосами. Он сидел, закинув ногу на ногу, и рассматривал Машу.

      – Вы домовой? – спросила Маша.

      – Банник я, – поморщился человечек. – Банник, а не домовой! Не надо нас путать. Банник в бане живёт, а домовой в доме.

      – А зачем вы в бане живёте?

      – Как зачем? – удивился человечек. – Я здесь живу, работаю, за порядком смотрю. Это мои владения. Я здесь хозяин.

      – А я думала, что хозяин здесь дедушка